Подлец высшей академии
Шрифт:
Я убрал руки, и Роза посмотрела на меня помутненным взглядом синих глаз, в которых отражался целый спектр эмоций: смущение, удовлетворение, досада и… ненависть.
Думал, она заплачет, но на ее глаза не навернулось ни слезинки.
Не помню, чтобы еще кто-то так сильно возбуждал меня. Это запретное желание вперемешку с предвкушением разжигало бешеный интерес.
Надеюсь, она не усвоила урок, что бы снова его повторить.
Девушка осторожно встала со стола, опираясь одной рукой о его край.
Я
— Значит, договорились, — довольно произнес, и она опустила голову, отчего длинные пряди волос спали на ее хрупкое плечо.
Я ждал обвинений, слез, истерики, чего угодно…
Но она подняла лицо, и я не увидел на нем ни малейшей эмоции, словно все были стерты разом.
Она молча наклонилась и, как ни в чем не бывало, собрала разбросанные листы с пола.
— Ваши документы, профессор, — сдержанно ответила, положив их на стол, а после с невозмутимым видом вышла из моего кабинета, будто ничего не произошло.
Такого я не ожидал.
Розы невероятно нежные цветы, но у них очень острые шипы. Пожалуй, стоит об этом помнить.
3.
Я вышла в пустой коридор и остановилась у лестницы, схватившись за перила.
Кожа горела огнем. Я до сих пор ощущала на себе обжигающие прикосновения ректора.
То, что он делал со мной… Там, где касался…
Немыслимо!
Я ненавидела этого человека и боялась одновременно. Он был именно такой, как я его представляла по рассказам отца:
Надменный, бесчестный, жестокий.
Габриэль Мейз смотрел в мои глаза, но при этом не испытывал ни малейшего раскаянья о том, что сделал несколько лет назад.
Как он мог?!
Нужно прийти в себя.
Я закрыла лицо руками и опустилась на ступени, чувствуя, как пылают щеки.
Во дворце я в совершенстве научилась скрывать свои эмоции, невзирая на плохое самочувствие или настроение, но сегодня сделать это оказалось вдвойне сложнее.
Эмоции накалились до предела, внутри все пылало и разрывало на части от противоречивых чувств.
Я сбежала из дома, чтобы никому не принадлежать, но этот наемник присвоил меня себе и заставил дать опасное обещание…
Теперь я зависела от него, и это было ужасно.
Я никогда не прощу ему смерть любимого брата и уж тем более не стану играть по его правилам!
Выпрямившись, я сделала глубокий вдох и закрыла глаза, ощущая, как мана равномерным потоком циркулирует в воздухе у моего лица — элементарное заклинание, которым я пользовалась дома, чтобы сконцентрироваться и «не задохнуться» в стенах имперского дворца перед высшими чинами аристократии.
После смерти Линза трон должна была унаследовать
Я не хотела вновь вспоминать то, от чего бежала, и потому порывисто поднялась на ноги, намереваясь вернуться в комнату. Захотелось немедленно смыть с себя все прикосновения этого подонка, от которых до сих пор бросало в жар.
Быстро спустившись с лестницы, я направилась к выходу из главного корпуса, в котором проходили занятия, но неожиданно мне преградил путь один из старшекурсников.
— Так-так… — насмешливо произнес он, и я резко остановилась. — Какая миленькая первокурсница нам попалась!
Нам? Я оглянулась, заметив позади еще одного парня, который стоял возле лестницы, спрятав руки в карманы.
Почему они здесь? Лекции давно закончились.
Внезапно в нос ударил паленый запах трав, напоминающий чертополох, и я сразу все поняла.
— На территории академии нельзя курить… — укоризненно произнесла, и парень с белыми волосами стал угрожающе наступать.
— А ты у нас, значит, примерная ученица? — усмехнулся он и деловито сложил руки на груди.
Судя по их растрепанному виду, они уже давно здесь расслабляются.
— Я лишь студентка, которая не хочет быть отчислена, — попыталась оправдаться, сделав шаг назад, как вдруг уперлась спиной в грудь его друга.
— Не стоит так нервничать, красотка… — чужая рука легла мне на плечо, и я невольно вздрогнула. — Пойдем с нами, и мы научим тебя всему.
— Мне нужно идти…
— Отказ не принимается, — ответил парень напротив, подойдя вплотную и, прежде чем я успела возразить, выдохнул мне в лицо кольцо дыма.
Я тут же закашлялась, отвернувшись, и ледяные пальцы крепко схватили меня за подбородок, поворачивая голову обратно.
— Не вежливо отворачиваться, — раздраженно произнес он, пока я стояла между двух старшекурсников, нервно сжимая кулаки.
Что делать?
Если дать отпор, то у всех мгновенно возникнет вопрос, откуда у первокурсницы такие навыки по владению боя, а если пойду с ними — добром это не закончится.
Я закрыла глаза, ощущая, как дурман окутывает разум, придавая телу приятную легкость, от которой становилось хорошо.
Поздно.
— Ты пойдешь с нами, — произнес кто-то из них, и я бессильно пошатнулась.
Это плохо…
Очень плохо. Нужно как-то выбираться.
Вот только ноги не слушались!
Чертополох использовался в зельях и оказывал невероятно мощный обезболивающий эффект, что притуплял реакцию и сильно опьянял, вот только этим двум придуркам было хоть бы хны.
Я даже боялась представить, что они могут сделать со мной в таком состоянии.
— Помогите…
Голова кружилась. Перед глазами все плыло.