Подмастерье
Шрифт:
Без предупреждения.
Резкий удар света сбил размышление, наполняя чувством, как после взрыва.
Свечение чудовищно яркое, пришлось зажмуриться.
Ориентироваться стало невозможно. Только позже, привыкшие к свету глаза смогли разобрать очертания предметов.
Перед ними были ученики.
Группа была одним телом – гигантским пауком. От солнечного сплетения каждого ребенка шла тонкая ниточка к светящемуся шару. Павел Михайлович указал на него и спросил:
– Понимаешь, что это?
– Лидер группы, нейромеханик?
– Нейромеханик не может быть лидером, потому что он вне группы. Это – образ коллектива, его ментальный каркас. Каждый ученик воспринимает все, что считывается этим шаром.
Павел Михайлович закодировал мысль в образ. Вспыхнула и проявилась небольшая пирамида, направленная в центр.
Пирамида медленно приближалась, пока полностью не растворилась в шаре.
– Что это?
– «Состояние тела, находящегося в покое, или движущегося равномерно, в котором сумма сил и моментов, действующих на него, равна нулю». Проще говоря, это идея равновесия.
Шар начал пульсировать. Вслед за ним вибрация пробежала по каждой ниточке. В момент кульминации весь свет потух. В полной темноте и тишине зажглись точки в солнечных сплетениях, напоминая созвездие.
– Если ты направишь идею точно в ментальный центр, то связь будет установлена с каждым учеником. Но если промахнешься, то либо не хватит сил накрыть сигналом всю группу, либо героически выдохнешься.
Максим ненадолго задумался.
– Неужели у всех одинаковый сигнал?
– Хороший вопрос. Не всегда. Когда участники в
Но автоматическая связь заканчивается, когда ученики разбредаются по делам. Все находятся в нескольких группах одновременно, набор ценностей везде разный. Тогда качество сигнала определяется личным приоритетом. Что человеку ближе, к тому он и тянется, с тем и крепче ментальная сцепка.
Последняя фраза зацепила Максима. Что-то в ней было для него. Переварив информацию, он спросил:
– Получается, что основная моя ошибка в том, что я пытался взаимодействовать по отдельности…
– Даже не в этом. Ты взаимодействовал не просто по отдельности, а в принципе отдельно – от всех.
«Звучит красиво, но совсем непонятно», – подумал Максим и ничего не ответил.
– Кстати, уже два часа. До встречи на тренировке.
Глава 8
16 января 2074 года.
Зал-додзе был просторным, пустым. Стеклянный потолок, светлые стены, циновки на полу.
В углу лежали палки, нунчаки, ножи, кинжалы. На начальном этапе навык формировали в ментальном поле. Но идеальное владение моделью никогда не считалось конечной фазой. «Ментальный мастер» моментально получал по голове при первой же попытке взять в руки нунчаки.
Приходилось тренироваться без декодеров.
Максим встал напротив Павла Михайловича. Во время спарринга он буквально не видел ударов.
Не мог их просчитать.
Рука из одной и той же точки летела по любой траектории – боковой удар справа или слева, прямой удар – в голову, в живот, по ногам.
Конец ознакомительного фрагмента.