Подмена для Ректора

Беренготт Лючия фон

Я совсем испугалась.

— Что? Что ты наделал?

Но он продолжал отворачиваться, чуть раскачиваясь и стукая рукой себя по лбу.

— Ты ведь… — мой голос сел от страха, не успела кошмарная мысль прийти мне в голову. — Габриэль… ты же… не убил нашего ребенка, чтобы спасти… меня?..

Он вынырнул, еще больше пугая меня бездонным взглядом черных зрачков. Только сейчас я поняла, что его голубые глаза окончательно поменяли цвет — стали иссиня-черными. Такими черными, что я отражалась в них, будто в глади ночного озера.

— Я бы убил,

кого угодно, если бы это спасло тебя. Но нет… Наш ребенок жив, и я надеюсь таким и останется… Я… я сделал другое.

— Ч-что? — совсем хрипло.

Он встал, походил немного по комнате, явно сомневаясь говорить ли мне, и, наконец кивнул. Сунул руки в карманы, остановился напротив меня и принялся рассказывать — таким тоном, будто лекцию читал.

— Тебя не удивляло, что я… столько знаю о магии, Эль? Что у меня дома есть магические книги?

Я нерешительно помотала головой.

— Я думала, ты просто не любишь ведьм, считаешь их опасными и… просто хочешь знать врага в лицо…

— Не совсем. Точнее теперь — да. То есть, с тех пор, как узнал тебя… нет… Тьфу ты…

Он остановил поток слов, перевел дыхание и продолжил.

— Когда-то давно Эль… У меня уже была… женщина… из твоего рода.

Я слегка задохнулась, закашлялась и почему-то снова схватилась рукой за живот. Не обращая внимания, твердо глядя мне в глаза, он продолжал.

— Не спрашивай меня кто она и… любил ли я ее. Я не отвечу. Тебе лишь надо знать, что она увлекалась… Темной магией.

Я тихо ахнула, но не перебивала его боясь, что он остановится, передумает рассказывать мне столь интимные вещи о своем прошлом. У Габриэля уже была в жизни ведьма! Вот почему он подозревал меня! Вот почему настолько осведомлен в наших делах!

Однако я все еще не могла сообразить, каким образом все это помогло нам спастись.

— Эльвина… Ее звали Эльвина, эту женщину… она любила меня и, без всяких сомнений, хотела связать со мной свою жизнь… Но кое-что останавливало ее… — он неожиданно ухмыльнулся, — кроме моего тогдашнего нежелания связывать себя брачными узами, разумеется.

И замолчал, явно погрузившись в воспоминания.

— И что же ее останавливало? — спросила я внезапно пересохшими губами — просто для того, чтобы что-нибудь сказать. Вырвать его из мысленных объятий соперницы — пусть далекой и эфемерной, но все же.

— Она не хотела связывать себя с обычным человеком, Эль — примерно в той же степени, в какой я не хотел жениться в принципе. И очень серьезно изучала Темные заклятья, которые бы наделили меня магическими способностями.

— О боже… — теперь была моя очередь прижимать руки ко рту.

Я вдруг вспомнила, о чем речь. Родовая память услужливо подкинула мне несколько запрещенных и очень Темных ритуалов — заклятий и зелий, позволяющих обычному человеку овладеть магией… не самыми честным средствами.

— О нет…

Он сел рядом, снова опустил голову на руки и продолжил говорить — глухо и четко, будто в колодец. Отдаваясь эхом после каждой фразы.

— Прости,

Эль… Ребенок… когда они сказали, что у нас будет ребенок… когда начали убивать вас обоих — я вдруг вспомнил. Вспомнил, что для одного из тех заклятий нужно было именно это — заделать ребенка природной ведьме. И тогда ее магия перейдет мне… даже без ее согласия. Эльвина хотела отдать мне часть своей магии, но передумала, когда узнала, чем это для нее закончится… и мы расстались.

Габриэль поднял на меня глаза, взглядом подтверждая то, что я больше всего боялась услышать.

— Я увидел его, это заклятье, когда ты подумала про Темную Книгу — увидел его слово в слово, так, как его должна была увидеть ты, если бы не отвлеклась… Можешь проклинать меня, Эль… но у меня не было другого выхода… Иначе бы мы погибли.

Не дослушав, я вскочила, подняла руку… приказала стулу у стены подняться в воздух…

Стул не сдвинулся с места.

Подскочила к каменному камину, попыталась зажечь щелчком огонь — ничего! В ярости развернулась, попробовала издалека разорвать на Габриэле одежду — ни одна, мать его, ниточка не порвалась!

— Нет… нет-нет-нет… — мотала головой, бегая по комнате будто умалишенная. Будто мое отрицание того, что произошло, возымеет хоть какое-то действие и отменит беспощадную реальность.

Реальность, в которой мой любимый забрал у меня всю магию, пусть и спасая мою жизнь.

Я с размаху села на пол и задохнулась, захлебываясь горько-солеными слезами.

— Прости… — еще раз глухо попросил Габриэль. — Но, похоже, что мы с тобой… поменялись местами, детка. И, что еще хуже… — он поднял вверх руку, создавая в ней знакомый уже, темный вихрь. — Это колдовство, которым я овладел… оно Темное… весьма Темное… и магом я стал тоже, мягко говоря, не очень светлым… Даже и не знаю, чем это для меня чревато.

— Да какая разница — Темным или Светлым! — прорыдала я с пола. — Мне бы хоть каким…

Он не виноват — шепнула мне совесть, заставляя успокоиться. Он сделал единственное, что мог в тот момент — забрал у меня магию, и будучи не под колпаком, раскидал этих тварин по комнате…

Я вскинулась.

Вот! Вот кто во всем виноват! Вот из-за кого я сижу тут на полу и размазываю сопли, оплакивая свою потерянную сущность!

— Где они?! — прошипела, оборачиваясь и мысленно умоляя его только об одном.

Чтобы он не успел убить тех, с кого я хотела спустить кожу живьем… сама, лично… своими руками наказать так, чтобы до мозга, до печенок своих поняли, каково это — когда из тебя медленно, каплю за каплей, выдирают саму жизнь.

* * *

Нет, они не были мертвы. Габриэль оставил их, специально для меня — знал, как сильно меня будет одолевать жажда мести.

Плотно спеленатые магическими путами, три ведьмы висели вниз головой в воздухе в соседней комнате, шипели, ругались и изо всех сил пытались колдовать. Естественно, без толку — на них надели их же собственный глушащий магию колпак.