Подмена
Шрифт:
Мужчина терпеливо ждал, пока я справлюсь с эмоциями, осмелюсь открыть глаза и посмотрю на него. Стоял рядом, нежно гладил по волосам и ждал. Без суеты, без лишних слов. Тишина рядом с Ремом становится чарующей и волшебной. Есть что-то удивительное в том, чтобы молчать с кем-то еще. Молчать об одном и том же. Молчать и не чувствовать одиночества от молчания. Напротив, эта тишина наполняет душу, прогоняет боль и придает смысл жизни.
Мы стояли, глядя друг другу в глаза на расстоянии дыхания и молчали о том, чему никогда не быть.
— Ты для меня так нарядился? — спросила тихо, стирая слезы.
— Я почувствовал тебя на территории общины. Как только закончил с делами, сразу пришел.
Хорошо, что он почувствовал меня, когда работал. Вот было бы здорово, явись он в неглиже прямиком из ванны!
— Знаю, ты не любишь официальное облачение, — Рем ударил посохом о землю и тот ожил. Обернулся зеленым дымком и, скользнув на запястье хозяина, превратился в небольшой браслет с крупным алмазом по центру. — Могу раздеться.
— Нет! — с ужасом вцепилась в белоснежную хламиду. Еще не хватало обнаженки. В отличие от его совершенного тела моя психика далеко не совершенна и такого издевательства точно не выдержит. — Нет, — ответила уже мягче, смутившись понимающей улыбки. — Не нужно. Меня все устраивает.
— В таком случае, приглашаю к столу.
Возле ручья стоял небольшой круглый столик, сервированный на двоих. Рем подвинул для меня стул, налил вина и устроился напротив. Вино друидов коварно. Пьется легко, и с такой же легкостью ударяет в голову в самый неподходящий момент. Сделав несколько глотков золотистой жидкости, я отставила бокал и подвинула тарелку с морепродуктами.
— Как ты оказалась у Эриола?
Ну вот, собственно, мы и подобрались к тому, что равно сражает всех мужчин, независимо от расы. Ревность! И, покусай меня комар, это было чертовски приятно!
— О, это забавная история, — нервно усмехнулась, налегая на креветки. Голод давал о себе знать, а до опят руки так и не дошли. — Но вряд ли ты будешь смеяться, когда ее услышишь.
И, ничего не тая, я пересказала Ремальду все, что случилось со мной с момента злополучного увольнения и судебного штрафа. Все. Включая сделку с герцогиней.
24
Мужчина слушал внимательно и ничего не ел. Он задумчиво водил указательным пальцем по губам (чем жутко отвлекал от рассказа — мысли-то путались!) и явно был мною недоволен. Не без причины, увы.
Закончив рассказ, я обняла ладонями бокал и ждала хоть какой-нибудь реакции. С волнением ждала, если честно, хотя знала, что плохого Ремальд мне не скажет и не сделает.
— У меня только один вопрос, — наконец, произнес он после долгого тягостного молчания.
Чем думала? Сколько выпила перед тем, как на сделку согласилась? Есть ли у меня загранпаспорт?
— Почему ты не обратилась ко мне?
Такой вариант вопроса я даже не рассматривала.
— Тебе все причины назвать или хватит
Верхняя губа при упоминании этого имени сама собой дернулась, правда!
В глазах Рема проскользнула улыбка, но усилием воли он вернул себе серьезный вид. Обожаю, когда он так делает! Когда обнажает свою истинную суть, когда дает возможность увидеть его настоящим, хотя бы на миг. Короткий, но такой драгоценный миг!
— У меня много времени. Можешь начать с той причины, которая действительно не позволила тебе этого сделать.
— Мне пора взрослеть, Рем. И учиться самой решать свои проблемы.
— То есть, случившееся — результат взвешенных поступков взрослой женщины?
Любопытно, что в голосе друида не было ни ехидства, ни превосходства, ни осуждения. Обычный вопрос, но бьющий точно в цель. И правда, как-то нехорошо все получилось.
— Просто ситуация вышла из-под контроля, — я пожала плечами и перевела взгляд на бокал.
Ремальд накрыл мои ладони своими и заставил посмотреть на него.
— Джиа. Еще не поздно все исправить. И ты это знаешь.
Знаю. Одно лишь слово «помоги», да даже не так — один лишь взгляд, и Ремальд решит мои проблемы. Не представляю как, но решит. И долг заплатит, и от кредитов избавит, и с герцогиней разберется, и даже с Эриолом уладит. И взамен ничего не попросит. Разве что зарок возьмет, чтобы впредь таких глупостей не совершала.
Он смотрел на меня решительно и властно, ждал той самой просьбы, пусть невысказанной, пусть лишь мельком проскользнувшей в моем взгляде, но… Но ее не было.
Рем — недостижимый идеал. Он как кумир миллионов, которым можно любоваться только на расстоянии, ведь твоим он никогда не будет. Моя действительность — это Эриол, герцогиня и долги. И платить по счетам мне придется самой. Без чужой помощи.
— Боюсь, я слишком далеко зашла, чтобы идти на попятную. К тому же, я сама угодила в эту яму, мне из нее и выбираться.
— Как всегда — слишком горда и самостоятельна, чтобы просить о помощи.
— Как всегда слишком благороден и бескорыстен, чтобы не предложить ее, — ответила с той же нежностью.
— Как далеко ты планируешь зайти, Джиа, чтобы принять мою руку?
Перевела взгляд на длинные пальцы друида и с нежностью погладила их.
— Я никогда не отпускала ее, — голос дрогнул, а на глаза снова набежали слезы.
Ненавижу того, кто придумал любовь! Он явно садист и человеконенавистник! Во имя чертополоха, никогда, отныне никогда не взгляну ни на одного мужчину!
— Эй… Я здесь, — его голос, напоенный грустью, разрывал мое сердце.
— Ты поддержишь мою ложь перед Эриолом?
Сама не верю, что прошу о подобном, но разве у меня есть выход? Принять помощь Рема сейчас, а потом всю жизнь страдать и чуть что — надеяться, что появится мой ангел-хранитель и решит за меня новые проблемы? Нет. Я к такому не готова.