Подноготная любви
Шрифт:
В.: Не знаю. Не могу различить.
П.: Вот как? А где он? Внутри тебя или снаружи?
В.: Снаружи.
П.: А как далеко?
В.: Метра четыре.
П.: Ого, как далеко!..
В.: Поэтому сил — не отнимает, но и различить от кого — не могу.
П.: А скажи, если бы эта встреча произошла не сейчас, а, скажем, года за полтора до нашей с тобой встречи, этот диск где был бы?
В.: Во мне. В солнечном сплетении.
П.: А теперь меня интересует только твоё ощущение: почему сейчас ты оказалась защищена?
В.:
* * *
(Место действия — опять Москва. Спустя два года после знакомства.)
… П.: Подробней: в чём?
В.: Изменились взаимоотношения с Богом. Другой уровень доверия.
П.: Конкретнее.
В.: Изменение мировоззрения — это же не просто изменение каких-то идей. Это, прежде всего, изменение взаимоотношений с Богом… Но и идеи тоже.
П.: А скажи, изменение твоего состояния — встреча с половинкой, некая в связи с этим уравновешенность, да и остальное…
В.: Не продолжай. Я поняла. Это тоже повлияло.
П.: А как бы ты распределила — только по ощущению! — удельный вес повлиявших на тебя факторов: изменение взаимоотношений с Богом, изменение твоего положения, идеи в области психологии, или четвёртое — сумма неназванных иных факторов. Итак?
В.: Ещё раз, пожалуйста.
П.: Изменение взаимоотношений с Богом, изменение твоего положения (есть с кем поговорить, поцеловаться, в конце концов), идеи в области психологии, или сумма неназванных иных факторов.
В.: Изменение взаимоотношений с Богом — пятьдесят, моего — сорок пять, идеи — четыре, а остальные — один процент. Даже, пожалуй, меньше одного процента.
П.: …
В.: Что ты молчишь? Ты на что-то обиделся?
П.: Нет, но…
В.: Что?
П.: Получается, что я как бы напрасно работаю над книгой… Если идеи, которые суть слова… Ведь сколько уже работаю…
В.: А вот как раз-то книга твоя очень и помогла. Ведь там очень мало идей, которые сами по себе. Ведь даже когда ты пишешь про психологию, это всё равно разворачивает к Богу. Есть, конечно, там идеи достаточно абстрактные. Поэтому для меня твоя книга — это там, где изменение взаимоотношений с Богом.
П.: А ты могла бы опять в процентах дать соотношение объёма текста, который обращает к Богу, и просто абстрактной психологии или ещё чего?
В.: Могу. Девяносто и десять. Девяносто — это к Богу…
Глава сорок вторая
Шестерня от матери
(Техника психокатарсиса)
П.: Успокойся… Так. Расслабься. Всё хорошо. В конце концов, из любой
В.: Что может быть положительного в скандале с матерью?
П.: В скандале как таковом, может быть, и ничего. Но её агрессия, пена у рта, может актуализировать те стрессы, до которых мы прежде не добрались. А если они теперь актуализировались — значит, можем избавиться. А если избавимся — то это и есть выигрыш в этой ситуации. Так что — успокойся. Расслабься… Что ты видишь?
В.: …Ничего.
П.: Посмотри повнимательней: что в тебе актуализировалось в связи с нападением твоей матери? Что и где?
В.: Ничего не вижу.
П.: Смотри внимательно: далеко-далеко, почти у самого горизонта, есть точка. Та самая. Ты её видишь?
В.: Вижу.
П.: Она приближается. Она всё ближе и ближе. Её всё легче становится различить. Что это?
В.: Шестерёнка.
П.: Какая шестерёнка?
В.: Обыкновенная шестерёнка. Как на нашем заводе в станках. Железная. С зубчиками.
П.: Много их? Зубчиков?
В.: Много. И все очень острые-острые.
П.: А в какой она у тебя части тела?
В.: В солнечном сплетении… А знаешь, что это — солнечное сплетение?
П.: Что?
В.: Это центр всего человека. Очень важное место.
П.: Так… Эта шестерня отнимает у тебя силы?
В.: Да.
П.: Сколько?
В.: Много. Почти все.
П.: А в процентах?
В.: Больше восьмидесяти.
П.: Не думая — от мужчины или от женщины?
В.: От женщины. Это от матери.
П.: Как давно в тебе эта шестерня?
В.: Давно. Очень давно.
П.: А как давно?
В.: Может быть, я ещё и не родилась.
П.: Так. Девятый месяц беременности тобой — это минус один. Восьмой — минус два. И так далее. Первая цифра, которая тебе приходит в голову, — когда появилась шестерня?
В.: Минус один.
П.: На последнем месяце беременности… А что тебя эта шестерня принуждает делать? Что она от тебя хочет? Именно шестерня?
В.: Она хочет, чтобы… чтобы меня не стало.
П.: Получается, приказ на самоуничтожение? Приказ на самоуничтожение… А ведь, действительно, последний месяц беременности — непривычно тяжело и хочется, чтобы этой тяжести не было. А следовательно, и самого ребёнка. Убить его буквально — страшно. Непривычно. Выход — чтобы ребёнок уничтожился сам… Самоуничтожился…
В.: Она могла меня и раньше не хотеть. Она же ведь лимитчица… Приехала, как многие, в Москву по лимиту набора рабочей силы, жизнь свою устраивать. Жильё получить в те годы, сам знаешь, было практически невозможно…