Подобие жизни

Боровикова Екатерина

Яна открыла глаза, посмотрела на Самохину и еле слышно прошептала:

— Я не могу выйти.

— Что?!

Целительница завизжала:

— Ларочка, я не могу выйти!

Лариса почувствовала, как паника накрывает с головой. Она попыталась схватить подругу за плечо, но не успела — Инсерт ярко вспыхнула и исчезла. Всхлипнув, Самохина мысленно проговорила кодовое слово и, не обращая внимания на подкатившую тошноту, которая всегда сопровождала экстренный выход, открыла глаза, торопливо вытащила штекер из разъёма, вскочила с кресла и побежала

в соседнюю комнату.

И закричала, увидев подругу.

Глава 20

Когда-то здесь находился популярный курорт. Его давно поглотило море, и лишь несколько высоток, словно рукотворные айсберги, выглядывали из воды. Влад не рискнул приближаться к зданиям ближе, чем на километр — бывшее человеческое жильё облюбовали морские обитатели, и не все из них были мирными.

Рыбацкая платформа, которую Кондратенко взял напрокат, мягко покачивалась на волнах — бывший следователь отключил антигравитационную подушку, потому что не хотел зря тратить энергию. В конце концов, он удалился от берега на приличное расстояние, чтобы минимизировать возможность встречи со следящими устройствами, и нужно было оставить запас в батарее на дорогу назад.

Платформа была оборудована по-спартански — одноместная палатка, охлаждающий короб для рыбы, бочка с питьевой водой, двухнедельный запас еды и аптечка первой помощи. В базовый набор входил ещё и электронный рыбак, но его Владислав оставил на берегу. Ему хотелось отдохнуть от цивилизации.

Он сидел на складном стульчике и следил за поплавком. Конечно, в морской воде вряд ли кто-то мог позариться на червя, но Кондратенко богатый улов интересовал в последнюю очередь. Главными были тишина, одиночество и отсутствие лишних глаз, как механических, так и живых. Единственное, что немного угнетало — угрюмая погода. До Нового года оставалось всего несколько дней, поэтому было зябко и сыро.

Впрочем, мужчина не мёрз, так как предусмотрительно закутался в электроодеяло и обул сапоги на меху, которые купил ещё лет десять назад специально для таких поездок. Голову защищала тёплая шапка, а на рыбном коробе, на расстоянии вытянутой руки, стояла большая кружка с автоподогревом. В ней плескались чай и коньяк в соотношении один к одному. Бывший полицейский периодически делал несколько глотков и довольно жмурился. В палатке своего часа ждали пирожки с мраморной говядиной, которые приготовила мама, узнав, что сын собирается отдохнуть на природе.

Ему было хорошо. После увольнения прошло уже несколько недель, и Влад не только успокоился, но и нашёл прелесть в роли безработного. Баллов при должной экономии должно было хватить на пару лет, да и не собирался мужчина прохлаждаться так долго. Он хотел после праздников подыскать новый источник дохода, благо, два предложения уже поступило, и теперь Кондратенко думал, что лучше — согласиться преподавать криминалистику или устроиться консультантом в фирму, которая специализируется на выпуске детективных игр и шпионских симуляторов.

Вот

только последнее дело всё никак не отпускало. Владу казалось, что перед уходом из полиции он нащупал нечто грандиозное, даже шарил по Сети несколько дней, выискивая загадочные смерти, связанные с шунтом и ногтями. Но увольнение перевело его в разряд рядовых граждан, а им архивы Управления и Муниципалитета были доступны лишь на обывательском, упрощённом уровне.

К примеру, о смертях за последний год он прочёл очень много, но в каждом конкретном случае смог узнать лишь общее заключение: суицид, смертельный исход вследствие заболевания, несчастный случай. Описание обстоятельств гибели простым людям не раскрывали.

Зато стало ясно, что в прекрасном, гармоничном современном мире самоубийство — самая распространённая причина ухода из жизни. Вот только этот факт не проливал свет на историю с Петуховым и Ломовой.

Одна из высоток пришла в движение. Владислав насторожился, даже привстал немного, но расслабился и опять сел, когда от здания отлепилось какое-то огромное существо и, шевельнув щупальцами, ушло под воду. Вскоре волны, которые поднял морской обитатель, докатились до платформы, покачивание стало более выраженным, автоматика отреагировала активацией энергетического купола, защищая человека и имущество.

— Зараза, — в сердцах высказался Кондратенко, когда силовое поле разрезало леску. Мысленно попрощавшись с наживкой, крючком и поплавком, мужчина вздохнул и в очередной раз потянулся к кружке — ловлю рыбы пришлось отложить. «Мозги» платформы уберут защиту только тогда, когда амплитуда раскачивания покажется им приемлемой.

Запястье снова защипало. За последние два часа с бывшим полицейским кто-то пытался связаться уже раз двадцать, но Влад игнорировал вызовы — мать знала, что сына в такие моменты лучше не трогать, а больше разговаривать ни с кем не хотелось.

Вдруг пришло понимание, что, судя по настырности, в покое его так и не оставят. Владислав раздражённо подтянул рукав куртки и уставился на сиявший под кожей чип. Минивизор включать не стал, а просто нажал пальцем на значок «общение».

— Да, слушаю.

— Владислав Александрович?! Наконец-то!

— Горохов, ты, что ли?

— Ага, я, — судя по голосу, Трофим был безмерно рад.

— Чего тебе, практикант?

— Владислав Александрович, у меня целая куча новостей! Важных. Вы не могли бы меня впустить? Элис почему-то убрала меня из списка допущенных в квартиру.

— Конечно, убрала. Ты был в разделе «коллеги». На данный момент коллег у меня нет вообще.

— Я тут под вашей дверью, два часа уже.

Кондратенко хмыкнул, допил коньячный чай и ничего не сказал, а парень продолжил:

— Вы, наверное, очень заняты были, раз не отвечали? Вы можете выйти из виртуала и открыть дверь? — он помолчал и неуверенно повторил: — У меня целая куча важных новостей.

— Не могу, практикант.

— Но…

— Во-первых, я не в виртуале. И даже не дома.