Подобие жизни
Шрифт:
Андроид весила ощутимо больше, чем живая женщина её комплекции. Конечно, масса материализации была не такой уж критичной, чуть менее семидесяти килограмм, но и Владислав не был спортсменом. К тому же тащить её придётся четыре этажа в полной темноте. Мужчина нахмурился, но потом хлопнул себя по лбу и разложил на полу плед. Спихнул Элис с дивана, собрал края пледа вместе и потащил робота из квартиры.
Он старался сделать так, чтобы спуск по ступенькам не слишком сильно повредил искусственному телу, но иногда тюк с высокотехнологичным содержимым шмякался довольно ощутимо. Всякий раз после такого сыщик
Подъезд жил. Никогда ещё из-за закрытых дверей не слышалось столько звуков. Где-то ругались, где-то смеялись, кто-то плакал. Людей грубо вырвали из привычной для них цифровой среды обитания и заперли в реальности. Влад тащил Элис и представлял, как его соседи слоняются из комнаты в комнату, не зная, чем себя занять. Возможно, кто-то попытался лечь спать, но безрезультатно — у человечества давным-давно сбился режим сна и бодрствования.
Дверь подъезда была распахнута настежь — при отключении питания замок автоматически открывался. Считалось, что так сделано ради безопасности населения, но Влад знал настоящую причину. На самом деле это облегчало действия силовых структур при подавлении гражданских волнений. Нет ничего проще, чем беспрепятственно проникнуть в подъезд, методично по одной вскрыть намертво заблокированные квартиры и разобраться с гипотетическими повстанцами.
Правда, с тех пор, как Виртоград превратился в полноценный, пусть и ненастоящий город, никаких революций, протестов и маршей свобод в Мегаполисе не случалось.
Владислав вытащил Элис на крыльцо и остановился, чтобы отдышаться, а заодно проверить обстановку. Во дворе было тихо, лишь возле алкогольного автомата до сих пор копошились какие-то тени. Послышалась пьяная песня.
Оставив тюк с роботом, Кондратенко встал под окнами.
— Владислав Александрович, это вы? — высунулась с балкона соседка.
— Да, бросайте!
Ключик бесшумно упал прямо под ноги. Мысленно похвалив глазомер женщины, ведь забрось она ключ далеко, искать в темноте пришлось бы долго, сыщик прощально помахал рукой.
Личные автомобили стояли в центре двора, там, где когда-то располагалась детская площадка, которую пару лет назад снесли за ненадобностью. Влад практически сразу нашёл нужную машину.
Это была старая бюджетная модель. Маленькая, двухместная, со сглаженными формами и прозрачной крышей. А главное — её выпустили тогда, когда автопилоты казались фантастикой. Возможность ручного управления Кондратенко в данный момент вполне устраивала.
Когда он вернулся к подъезду, Элис лежала на лавочке, а рядом с ней обнаружилась парочка не слишком ухоженных мужчин. Один, высокий и худой, мял в руках снятую с андроида тунику, второй, низкорослый и сутулый, пристроившись между стройных ног, возился со своими лосинами. Влад вылез из машины.
— С наступившим, господа. Что делаете?
— Иди, куда шёл, — огрызнулся высокий.
— Я бы с радостью, но это моя собственность. Будет неприятно ею пользоваться после вас двоих.
— Да что те, жалко куклы, что ли? Это ж не баба, а так, железяка, — низкий подтянул лосины, но от Элис не отошёл.
— Возможно. Но я слишком брезглив.
— Брезглив? — протянул высокий, бросил тунику на спинку лавочки и медленно пошёл на бывшего следователя. — Чистюля, да?
— Вали отсюда. А то и тебя сейчас оприходуем, — добавил низкорослый и, наконец, отошёл от робота, угрожающе набычившись.
Владислав широко улыбнулся и вытащил из кобуры пистолет.
— Да ладно, чего ты, — враз растерял воинственный настрой высокий, — мы пошутили. Шли, видим, валяется бесхозное. А ты бы не позырил, что в тряпку замотано?
— А там — баба. Сначала подумали, что трупак. Чего ты сагрился-то? Нам и живых тёлок хватит.
Маргиналы, не поворачиваясь к Кондратенко спиной, медленно зашли в подъезд и прикрыли дверь. Сыщик хмыкнул, поднял с земли плед, забросил его в машину. Потом с трудом, ругаясь сквозь зубы, дотащил до электромобиля Элис, умостил её на сиденье, взял тунику и кое-как прикрыл безжизненное тело.
— Горожане и жители города! — прогремело в небе. — Сохраняйте спокойствие!
— Да, да. Форсмажор, все дела. Уже слышал, — пробурчал Кондратенко, — вместо того чтобы безостановочно транслировать эту ерунду, отправили бы полицейских на улицы. А то привыкли на охранную систему полагаться. Бестолочи.
Он словно забыл, что сам месяц назад принадлежал той же самой системе. Растерянность и пассивность Управления в чрезвычайной ситуации его просто бесила.
— Ладно, Элис. Поехали, — Владислав аккуратно нажал на педаль газа. — Когда ещё так повезёт с отсутствием наблюдателей?
Естественно, робот не ответила. Сыщик вывел машину со двора и медленно поехал по шоссе — он редко управлял машиной самостоятельно и не хотел врезаться в какой-нибудь столб из-за отсутствия навыков.
Глава 33
Подлетев к городу и услышав слова, льющиеся с небес, а точнее, из флаеров тех оверов, что одолжили Муниципалитету личный транспорт, Трофим немного успокоился. Но не слишком — массовые смерти в Сети не давали ему покоя. То, что отключили всю систему, наводило на мысль, что это сделали в панике. Хотя, возможно, таким был стандартный алгоритм действий. Горохов не знал. Решив разобраться с этим позже, он подлетел к дому Ларисы, не стал приземляться, понимая, что дверь всё равно заблокирована, и завис напротив нужного окна. Лара сначала не поняла, кто заглядывает в её квартиру. Она была испуганной, но целой и невредимой. Горохов почувствовал, как с души свалился огромный камень. После торопливого обсуждения дальнейший планов Мэри помогла девушке перебраться во флаер. Конечно, можно было остаться в квартире и подождать, пока Муниципалитет решит проблему, но они решили лететь к Кондратенко. Внезапно прорезавшаяся интуиция Горохова считала, что происходящее как-то связано с делом Петухова.
В квартире Кондратенко не оказалось. Трофим долго стучал в дверь, потом, вернувшись на улицу и подняв в воздух флаер, заглядывал в окна, но всё было тщетно. В конце концов, этажом ниже на балкон вышла женщина и сонным голосом объяснила, что Владислав Александрович куда-то уехал, но обещал объявиться к утру, то есть, вот-вот, так как на часах уже было полдевятого.
Припарковавшись, молодые люди приготовились ждать. И вот тут-то и пришло никому не нужное смущение.
Оказалось, что в реальности неловкость никуда не делась.