Подонок в моей постели. Книга 2
Шрифт:
Все участники симфонии здесь, шикарно одетые, потому что, когда ходишь вокруг да около ради необходимости финансирования, ты должен выглядеть так, будто тебе не нужны деньги. Мы усердно работаем со спонсорами, льстим, не будучи очевидными, благодарим, не будучи послушными, подчёркиваем их вклад и значение, стараясь казаться искренними, когда ведём себя так, словно мы зависим только от них.
Их вклад действительно что-то значит для меня, но альтруизм кажется фальшивым, когда в дело вступает лесть. Почему мы не можем просто отпраздновать нашу общую любовь к музыке вместе?
Но
Мы очаровываем потенциальных спонсоров всё дольше и дольше, стремясь получить их покровительство, всю вечеринку заставляя чувствовать себя заманчивыми и щедрыми, не прося их явной финансовой поддержки. Вы никогда не сможете напрямую попросить их о помощи или ослабить вашу бдительность. Каждое слово должно быть выверено и распределено с точки зрения того, что этот человек должен услышать, чтобы вложить свои деньги.
Умножьте это примерно на пятьдесят — количество людей, с которыми я лично переговорила, — и я уже умираю от желания убраться домой.
Интересно, что сейчас делает Дилан? Его вечеринка сегодня вечером, в нескольких милях от меня, как физически, так и по настроению. Здесь снисходительно улыбающиеся дамы увешаны бриллиантами. Мужчины в смокингах, фраках и с развратными улыбками. Я поймала больше одного взгляда, направленного на мою грудь. На его вечеринке тоже будут деньги, но, держу пари, гости более интересные и крутые. Рэперы, музыканты, знаменитости отрываются на свободе, вместо того, чтобы стоять и пытаться показать свои познания в классической музыке и объяснить, какую симфонию лучше играть.
Дилан пустился бы во все тяжкие на вечеринке. Держу пари, он даже оживил бы это место и вызвал небольшое волнение. Звёздный рокер на сборе средств для искусства? Боже мой! Он будет в центре внимания и заставит всё двигаться. Его образ жизни должно быть, капитально отличается от такого. Бьюсь об заклад, там людей не заставляют носить тесные костюмы и неудобные платья, если они не хотят.
Если бы я поехала с ним в Калифорнию, мне было бы удобно. Я могла бы надеть кроссовки, его старую футболку и джинсы. Я могла бы есть, пить и сидеть, не чувствуя, как корсет врезается мне в рёбра. Дилан держал бы меня за руку, мы бы смеялись, и это было бы непринуждённо. Он, вероятно, заставил бы меня сделать что-нибудь сумасшедшее, например, прыгнуть в бассейн в одежде, пока рок-звёзды и супермодели смеялись бы, а потом присоединились к нам.
Может быть, это тоже не моя сцена, но, по крайней мере, я могла бы расслабиться и действительно повеселиться.
Беру бокал шампанского у одного из официантов, но это всего лишь прикрытие. Я уже выпила один бокал, и, несмотря на атмосферу вечеринки, расслабляться не собираюсь. Одно неверное слово может сорвать сотни тысяч спонсорских долларов.
Дилан говорил, что вынужден заниматься тем же самым ради спонсоров тура. Такие разные миры, а проблемы одни и те же.
Я делаю шаг назад, стараясь не вздрогнуть от прострелившей боли в ноге. Приду домой — выброшу эти туфли. Переминаясь с ноги на ногу, вспоминаю о скованности в ногах. Бёдра всё ещё болят от последней встречи с Диланом в воскресенье.
Мы
Безжалостное признание повисло между нами. Я не просила его остаться, и он не просил меня поехать с ним. Если бы он это сделал, я отправилась бы с ним, и чёрт с ними, с последствиями.
Качаю головой, заставляя себя сосредоточиться на вечеринке, и надеюсь, что моя вежливая улыбка не выглядит слишком натянуто и неискренне. Я ведь должна здесь быть, верно? Мечты сбываются.
Так почему мне хотелось на другую, чужую вечеринку?
Шампанское холодное и вкусное, когда я делаю ещё один глоток, несмотря на моё правило одного бокала. Вижу Блэйна, который еле заметно качает мне головой.
Чёрт. Я киваю, выпрямляюсь и опускаю свой бокал, расслабляясь, когда мой маэстро слегка улыбается мне, прежде чем повернуться к женщине, у которой было слишком много подтяжек лица. Сезон ещё даже не начался, а я уже устала подчиняться.
И самое грандиозное представление ещё впереди.
Тяжесть моего выбора обрушивается своим весом на мои плечи, втаптывая моё посредственное настроение в глянцевую плитку пола.
— Почему ты скучаешь здесь одна? — Пол приближается, понизив голос. Он прекрасно смотрится в костюме, с собранными сзади в его обычный хвост волосами. Он так счастлив при виде меня, что я чувствую себя немного виноватой за то, что на днях смеялась над его машиной с Диланом. В конце концов, это сложный бизнес. Только потому, что он надеялся на что-то большее, вовсе не означает, что я должна игнорировать присутствие друга в симфонии.
Я улыбаюсь и снова беру свой бокал.
— Смазываю голос.
— Оно и слышно, — отвечает Пол, более хрипло, чем обычно. — Просто не злоупотребляй смазкой.
Моргаю часто и кусаю губы, чтобы сдержать улыбку.
Пол даже не понимает, что сказал. Он трет свои слезящиеся глаза.
— У меня разыгралась аллергия от всех этих духов.
— У меня нет аллергии, а голова всё равно кружится.
— Даже самые дорогие духи оказываются чересчур приторными, когда их так много в одном месте.
— Жаль, что нельзя открыть окна или включить вентиляторы.
Он смеётся.
— И испортить чью-то прическу? Да ты мечтательница. Но ты здесь новенькая. Все здесь должны блистать красотой. Ни в коем случае нельзя показывать, что ты устала.
Я переношу вес на другую ногу, пытаясь ослабить давление, страстно желая сбросить каблуки и почувствовать холодную плитку голой стопой. Может быть, я смогу ускользнуть в уборную и сделать это.
— Раньше я бывала на таких приёмах с моим отцом. Ненавижу чувствовать, будто я продаю себя. От этого пиара меня тошнит. Это главная причина, по которой я предпочитаю ансамбли сольной карьере.