Подонок. Я тебе объявляю войну!

Шолохова Елена

— Стас, — обращается она ко мне со всей серьезностью. — Ты же понимаешь, что будет, если эта тварь раскроет рот? Если это реально просочится куда-то дальше? Ты же понимаешь, что будет со мной? С тобой? С всеми нами?

К сожалению, понимаю…

— Стас, надо заткнуть ей рот раньше, чем она его откроет. Милош, можешь достать что-нибудь такое… не знаю, чтобы ее ненадолго срубило, но чтобы без всяких эксцессов?

— В принципе, да, наверное… но мать… если узнает… там же у нее всё под учетом…

— Милош, — Сонька с Аллой

тянут укоризненно.

— Я попробую, — сдается он.

— Обожаю тебя, — Сонька шлет ему воздушный поцелуй и деловито продолжает дальше: — Ну и, естественно, это будет не в школе, а на какой-нибудь вечеринке. Типа она там сама так накачалась. Пусть потом докажет, что это не так.

— На какой еще вечеринке? Идиотизм, блин. Где вечеринки и где она.

— Да, Стас, прав. Швабра, конечно, не вписывается в наши вечеринки. Полин, — зовет Меркулову Сонька, и та с готовностью откликается. Подходит ближе, ловя каждое слово. — Ты правильно сделала, что нам передала про эту суку. Поможешь ещё кое в чем, и будем считать… будем считать, что я тебя простила.

— Да, конечно! А что сделать надо?

— Устрой у вас в загородном доме вечеринку. И позови туда Швабру.

— Ну, она вряд ли пойдет, — озадаченно бормочет Меркулова.

— А ты сделай так, чтобы пошла! Ну скажи, что у тебя днюха. О, или скажи, что там будет кто-нибудь, кто про ее мать что-то знает. И она прибежит как миленькая…

23. Женя

Новая неделя начинается гораздо спокойнее, чем предыдущая. Особенно если вспомнить, что тогда в первый же день меня силой увез псих черт знает куда и чуть до инфаркта не довел. Про его сестрицу вообще молчу.

А сейчас ни они, ни кто-то еще из класса ко мне не цепляется. Смолин меня просто в упор не видит. Я с ним по глупости поздоровалась в понедельник утром, а он прошел как мимо пустого места. Ни ответил, ни взглянул. Это меня не то чтобы задело, но удивило.

В прошлую пятницу он был немного разговорчивее. После уроков я шла по пустому коридору, и мне позвонили. Я остановилась, стала искать телефон среди учебников и тетрадей. Для удобства оперлась о стену, но когда выудила сотовый из недр сумки, звонок уже завершился. Это был Дэн, и я решила, что позже перезвоню. И тут открывается дверь, возле которой я стояла, и выходит Смолин.

— Опять ты, — хмыкнул он. — Тебя прямо тянет в такие места.

— В какие места? — не поняла я.

— Это мужской туалет, — кивает он на дверь, откуда вышел.

Ну не объясняться же с ним, что я тут случайно остановилась. Это глупо. Поэтому я просто улыбнулась ему и сказала:

— Спасибо, буду знать.

— Велкам, — бросил он небрежно.

Мы с ним вместе вышли на улицу и направились в сторону стоянки. То есть нет, конечно. Не вместе. Просто одновременно. Он шел впереди, я — следом, чуть поодаль. Он — к своему вызывающе-шикарному

спорткару, а я — на автобус… который вдруг тронулся с места и поехал.

Я рванула вперед, но, конечно, не успела. Слишком большое расстояние, да и я не спринтер.

— Что, автобус проворонила? Могу до города подкинуть, мне по пути сегодня, — неожиданно предложил Смолин.

Я, конечно же, отказалась. Все-таки кто его знает, этого психа. Прошлый раз в его машине стоил мне уймы убитых нервов. Лучше уж дождусь своего автобуса, решила я, и спокойненько доеду.

Он настаивать, разумеется, не стал. Сел в свой Порше и умчался. Но это же все равно был какой-никакой контакт. А теперь — полный игнор.

Ну а Соню так вообще будто на выходных подменили. Она не задирает ни меня, ни Полину. Даже шваброй за весь день ни разу меня не назвала.

Полина аж повеселела и немного раскрепостилась, а то все прошлые дни была зажата, запугана и напряжена, как будто каждую секунду ожидала удара. И общается со мной теперь легко, не озираясь трусливо по сторонам, как раньше.

Во вторник после уроков мы вместе выходим из аудитории.

— Ты домой? На свой автобус сейчас? — спрашивает она меня.

— Нет, у нас же математический кружок.

— А-а, — теряя интерес, тянет она. Затем вспыхивает: — Слушай, у меня же завтра вечеринка будет. Приходи в гости?

От такого неожиданного предложения я прямо теряюсь.

— Среди недели? — удивляюсь я.

— Ну а что? Что поделать, если у меня завтра день рождения? — пожимает она плечами.

— О, так ты завтра именинница? Слушай, даже не знаю… — бормочу я. С одной стороны — мне вообще сейчас не до вечеринок. А с другой — мне надо с ней сблизиться, а то так и буду терзаться одними догадками и подозрениями. — Ну если только ненадолго… А это где будет?

— В нашем загородном доме. В Патронах. Это так-то далековато от города. Так что ненадолго не получится, — хихикает она. — Приезжай ко мне с ночевкой. Предков не будет.

Патроны? Это вообще где? Я даже места такого не знаю.

— Это коттеджный поселок в сорока километрах от города по Александровскому тракту. Давай сразу после уроков завтра туда поедем. Поможешь мне… Потом чуть позже кто-нибудь еще подтянется…

Я так и стою в растерянности. И отказаться неудобно уже, но и к ночевке в каких-то неведомых Патронах я тоже не готова.

— А кто еще, ты говоришь, подтянется? — интересуюсь я.

— Да так… с нашей школы кое-кто… ну, Соньки точно не будет, не переживай. О, слушай… тебе все еще интересно, что там с твоей мамой произошло? Будет же у меня парень один знакомый, из десятого, Лешка. Он вроде что-то видел или слышал… тогда еще рассказывал, но я плохо помню, не особо слушала его… Вот! Ты можешь с ним познакомиться да порасспрашивать, — широко улыбается она.

И меня тут же захватывает. Я даже думать больше ни о чем не могу.