Подорожный страж
Шрифт:
Выходить к весичам он, ясное дело, не собирался. Он же не совсем дурак был в одиночку с двумя магами и шестью дружинниками сражаться. На такие сомнительные подвиги его, к счастью, ещё не тянуло, и он поэтому отполз тихонько назад, отряхнул хвою с колен и пошёл к развилке, стараясь ступать как можно осторожнее. Он всерьёз опасался, что маги-дознаватели способны расслышать его шаги даже на таком расстоянии.
Отойдя подальше, он припустил почти бегом. А Дрэга летел далеко впереди и разведывал дорогу. Он-то и предупредил Стёпку об опасности. Выметнулся навстречу, растопырив крылья, зашипел прямо в лицо и юркнул в кусты. Степан не раздумывая
Их тоже было восемь человек. Шестеро дружинников и два мага. Маги — здоровенные мордастые мужики с хмурыми физиономиями — ехали первыми, и у одного через седло была перекинута свёрнутая крупноячеистая сеть. Когда они проезжали мимо Стёпкиного куста, оба напряглись и повернулись в его сторону, словно учуяли запах притаившегося демона. Стёпка вжался в мох, беззвучно повторяя про себя: «Меня здесь нет, меня здесь совсем нет, ничего вы не учуете, гады!»
И они не учуяли. Повертели головами, переглянулись, но даже коней придерживать не стали, так и проехали вниз, к дороге. А дружинники, те вообще ничего не заподозрили, ехали спокойно, по сторонам не глядели, а один даже откровенно дремал, свесив лохматую голову на грудь.
Дождавшись, когда они проедут, Стёпка погладил Дрэгу, и осторожно выбрался на тропу. Уходить надо как можно дальше и как можно быстрее, пока не опомнились бравые охотнички. Они на конях, им вернуться ничего не стоит, а от верховых по тропе не убежишь, это даже не слишком опытный в таких делах Стёпка понимал. И очень ему не понравилась та сеть, что висела у мага на седле. Понятно же, на кого она приготовлена: на слишком прыткого демона, что никак не хочет в плен попадать. Чтобы связать его, спеленать как можно туже, перебросить через седло и с гиканьем и свистом везти полузадушенного к самым главным магам… или, вернее, к самым главным гадам, которые только и ждут, чтобы им поскорее изловленного демона доставили для опытов или для чего там ещё он им понадобился. У Стёпки было такое ощущение, что на него ополчился весь мир, что ему теперь совершенно некуда податься, что весские маги везде его выследят и нигде ему уже не будет покоя. Хоть ты на край света убеги — и там настигнут и сетями опутают. Так за демоном охотятся, словно он весскому царю самый главный враг и, ежели не изловить его, наступит всем сразу почему-то полный и окончательный кирдык.
А на развилке его ожидала другая встреча. Когда запыхавшийся Стёпка уже собирался свернуть на желанную тропу, перед ним вдруг поднялась из травы пара знакомых гномлинов на драконах. Дюжинник Ограл и дракончий Копытай. Они ехидно ухмылялись и направляли взведённые арбалеты Степану прямо в лицо.
— Далёко ли собрался, демон? — спросил Копытай. Глазки его так и лучились, так и сверкали, радовался, гад, что демона подловил.
— От вас подальше, — сказал Стёпка. Гномлинов он ничуть не боялся, знал, что с ними-то он всяко справится. — Надоели вы мне все до смерти.
— А не попутал ли ты, случаем, дорогу? — усмешливо поинтересовался Копытай. — Моё тебе слово, демон, не по тому путю ты идёшь, ой, не по тому.
— Куда надо, туда и иду, — по сравнению с только что проехавшими весичами эти два мелкопузика казались досадной помехой, от которой можно презрительно
Ограл довольно оскалился:
— Ты не спросил, иные поспрошали. Вертайся назад добром, демон. Нету тебе здеся пути.
Стёпка разозлился. Того и гляди весичи вернутся, а он тут двух подлых гномлинов обойти не может, разговоры с ними пустые разговаривает. Шагнув вперёд, он угрожающе сжал кулаки:
— Брысь с дороги, предатели! Зашибу!
Гномлины заржали, они откровенно веселились, даже мысли не допуская, что Стёпка может их одолеть. Копытай выразительно повертел арбалетом, поднял дракона повыше:
— Желаешь отравы спробовать, какова на вкус? Могём угостить… Да ты стой, стой, демон, где стоишь. Мы с тобой не шутковать…
Больше он ничего сказать не успел, потому что Дрэга стрелой метнулся со Стёпкиного плеча и грудью ударил Копытаева дракона так, что тот, жалобно пискнув, кувыркнулся через голову, а сам дракончий вылетел из седла, и воткнулся головой в черничник. Освободившийся от всадника дракончик сразу скрылся в лесу. А Дрэга точно так же сбил и дюжинника, с той лишь разницей, что Ограл не выпал из седла, а завалился вместе с драконом в куст да и запутался в нём упряжью и всеми своими коротенькими конечностями.
Стёпка такого не ожидал, но не растерялся, мигом подскочил к дракончему и просто-напросто схватил его поперёк туловища одной рукой, а другой вырвал арбалет и зашвырнул подальше в кусты. Копытай придушенно булькнул, задёргал ручками-ножками, но Стёпка встряхнул его хорошенько, поднёс гномлина прямо к своему лицу и прорычал, свирепо оскалясь:
— Ну что, дурында, тебе сразу голову откусить или сначала придушить, чтобы не мучился?
Потерявший от страха дар речи гномлин только и мог, что таращить глаза и беззвучно открывать рот.
— Надоели! — сказал Стёпка. Жёсткая гномлинская кольчуга колола ему ладонь. — Ещё раз попадётесь мне, живыми не отпущу! В мох вобью по уши и камнями завалю, понятно?
Копытай часто-часто закивал; шлем сполз ему на глаза, борода торчала смешным веником. Стёпан хотел уже было отпустить страдальца, но вовремя опомнился и спросил:
— А ну-ка, отвечай, куда вы меня вывели? Разве это дорога на Протору?
Гномлин вновь закивал:
— На Протору, на Протору, топором своим клянусь!
— А весичи здесь откуда взялись?
— Тютюй с ними сговаривался, у него и спрошай, а нашей вины в том нету. Топорищем клянусь и обухом!
— А эта тропа куда ведёт? — показал Стёпка на заросшую тропу.
Копытай непонятливо зыркнул глазёнками по сторонам, мекнул что-то непонятное, потом нехотя выдавил:
— Дык куды ведёть… дык туды и ведёть.
— В Протору я по ней попаду?
— Попадёшь, коли ног не жалко. Отчего же не попасть, — голос у Копытая был не слишком правдивый, но Стёпка не обратил на это внимания, не до того ему было, от только о приближающихся весичах думал.
— Ладно, живи, — сказал он. Потом взвесил дракончего в руке — увесистый был гномлин, упитанный, — широко размахнулся и зашвырнул его в глубину леса, только Копытая и видели.
А дюжинник Ограл, выдравшись кое-как из куста, безуспешно пытался оседлать своего дракона. Но дракон не давался, он злобно шипел на хозяина, вертелся ужом и тряс головой. Потом он вырвал уздечку из рук гномлина, взлетел повыше и скрылся за деревьями. Ограл страшно заругался по-гномлински, но дракона это не впечатлило. Он всё равно не вернулся.