Подозрение
Шрифт:
— Можно и так.
Я веду его в гостиную, где Лорен уже умостилась на двухместном диванчике, оставив нам тахту. На кофейном столике стоят три банки диетической Колы и пачка «Cheez-It». Осознав весь комизм ситуации, я едва сдерживаю смешок, представляя, как весь из себя чопорный Гарри Морган копается в пакетике сырных крекеров.
— Гарри, это Лорен Фокс, — я представляю их друг другу, — Лорен, познакомься с Гарри Морганом.
— Весьма польщён знакомством, — учтиво произносит Гарри Морган, — и спасибо, что позволили нам побеседовать у вас дома.
— Не за что, — отвечает Лорен,
Я присаживаюсь на тахту, и Гарри следует моему примеру.
— Итак, в чём дело? — у меня срывается голос. — Что такое вы хотели мне сообщить?
— Видите ли… новость не самая обыденная, но, полагаю, вы уже рассматривали такую возможность, будучи третьей в очереди, — он достаёт из портфеля папку с документами.
Я окидываю его непонимающим взглядом.
— Третьей в очереди за чем?
— О боже мой. Я что, угадала? Она унаследовала миллиард долларов? — выкрикивает Лорен.
Гарри усмехается.
— Боюсь, далеко не так много. Но кое-что вы всё-таки унаследовали.
Он передаёт мне папку, открытую на странице с заголовком: «Последняя воля и завещание одиннадцатого герцога Уикершема».
Читать дальше я не в состоянии.
— Дедушка умер?
Гарри ошеломлённо смотрит на меня.
— Я… я же писал вам после его смерти. Я звонил миссис Марино. Вы что, ничего не знали?
— Нет. Не знала, — тихо произношу я, словно громом поражённая.
— Мне несказанно жаль, что я вас шокировал, — говорит он, опуская глаза, — к сожалению, последние пять лет здоровье герцога постоянно ухудшалось, и перенесённый в прошлом месяце приступ стал последней каплей. Но теперь он находится в лучшем месте, и это служит нам утешением.
Я сгораю от стыда, осознав, что была в полном неведении не только относительно его смерти. Я понятия не имела даже о болезни, ведь никогда не звонила и не навещала его. Как я могла быть такой малодушной? И почему Марино ничего мне не сказали?
— Мне очень жаль, — шепчу я.
— Перейдем к делу, — продолжает Гарри, откашлявшись, — смерть вашего дедушки подразумевает, что вы унаследовали… всё.
На долю секунды весь мир замирает. Ни звуков, ни движений, только моё бешеное сердцебиение.
— Что? Я… я не… я не должна быть следующей в очереди, — произношу, запинаясь, — это какое-то недоразумение.
Гарри бледнеет в лице.
— Разве вы не получали сообщений о вашей кузине Люсии? — сбивчиво спрашивает он.
Когда с его губ слетает её имя, у меня перехватывает дыхание. Многие годы Люсия существовала только в моих воспоминаниях, и меня поразило, что о ней заговорил кто-то другой. И когда до меня доходит, что он собирается сказать, я мотаю головой, потому что этого просто не может быть… не может быть.
— Каких сообщений? — спрашиваю шёпотом.
Гарри морщится. Видно, что он сам боится произнести вслух то, что должен.
— Мне очень… очень жаль, что приходится вам это говорить, — его голос дрожит, — Люсия… она… в общем, к сожалению, она… умерла.
IV
— Нет.
Я
— Не может быть. Она… она всего лишь на два года старше меня! Она была сильнее, лучше меня. Она не могла умереть.
— Пожалуйста, ваша светлость, я понимаю, что это большое потрясение, но…
— Не называйте меня «ваша светлость»! — взрываюсь я. — Никакая я не светлость.
— Но так и есть. Именно ради этого я и приехал, это я и пытаюсь вам сообщить вот уже несколько недель, — Гарри подаётся вперёд, глядя на меня почти что с благоговением, — после смерти дедушки вы унаследовали не только поместье Рокфорд, но и титул, и герцогство. Следовательно, впредь вас будут называть «её светлость, герцогиня Уикершема».
— Это… это какое-то безумие! — я окидываю комнату диким взглядом. — Лорен, где у вас телефон? Мне нужно позвонить в Англию. Это, наверное, шутка такая. Сейчас дедушка и Люсия окажутся там, и мы как следует над ней посмеёмся…
— Имоджен, — перебивает меня Лорен, — похоже, он не шутит.
Я перевожу взгляд с неё на Гарри Моргана и обратно с чувством, словно из меня вышибли весь воздух. Моя некогда лучшая подруга, кузина, которая так часто смущала и восхищала меня своей энергией и красотой, не могла умереть. Но выражение боли на лице Гарри не оставляет сомнений в том, что это правда.
Я оцепенело опускаюсь в кресло.
— Как она умерла? — спрашиваю еле слышно.
Гарри прикрывает глаза.
— Прошлой осенью была очень сильная гроза, какой в Британии я ещё не видел. Той ночью Люсия сказала прислуге, что рано пойдет спать, но когда на следующее утро домоправительница пришла в её комнату, её там не было. Кровать даже не была расстелена, а у комода лежала пустая бутылка из-под водки. Слуги прочесали территорию и спустя три дня нашли тело, — Гарри тяжело вздыхает, — она ударилась головой о каменную колонну неподалёку от Лабиринта. Из-за ужасной погоды и алкогольного опьянения она, видимо, поскользнулась под дождём. Вскрытие подтвердило, что причиной смерти стал удар головой о тупой предмет.
— Меня… меня сейчас вырвет, — закрыв рот рукой, я вваливаюсь в гостевую ванную. Затем опираюсь о холодную кафельную стену. Голова идет кругом, а перед глазами стоит прекрасное лицо Люсии… всё в крови.
Лорен находит меня в полуобморочном состоянии. Она гладит меня по плечу, но утешить не может. Всё это звучит ужасно знакомо. Несчастный случай, внезапная смерть, Лабиринт — я словно опять переживаю потерю родителей.
Внутри всё сжимается от понимания, что её больше нет, что я уже не смогу извиниться, наверстать годы разлуки. Чувство вины выплывает на поверхность, когда я представляю, как всё могло обернуться, если бы мы поддерживали связь, если бы я осталась в Рокфорде ради Люсии. Возможно, той ночью она бы не пила, возможно, каким-то образом я предотвратила бы эту трагедию.