Подпольный олигарх

Макеев Алексей Викторович

Шли секунды отчаянной борьбы с трясиной. Она очень неохотно отпускала свою добычу и, словно гневаясь на того, кто решился ей противоречить, время от времени вспучивалась волдырями крупных пузырей. Стас понемногу, сантиметр за сантиметром, начал выбираться из болотной западни… Но когда он поднялся на поверхность топи до подмышек и снова попытался упереться локтями, чтобы помочь Гурову, произошло нечто совершенно неожиданное. Опора под ногами Гурова внезапно осела. Вокруг него с громким хлюпаньем стал вырываться на поверхность болотный газ, и все вдруг пошло разъезжаться,

проваливаясь в никуда. Гуров успел лишь схватиться за пучок камыша и почувствовал, что под ногами никакой опоры больше нет. Уйдя по грудь в трясину, он, не выпуская из рук шеста, скомандовал:

– Держись за шест, постарайся подтянуться ко мне. Здесь хоть есть за что уцепиться.

Но, как бы в насмешку, корни камыша легко, без натуги выдернулись из кочки, и Гуров тут же погрузился в топь по шею, с трудом вновь успев ухватиться за мелкий чахлый куст болотной травы.

– Лева, – барахтаясь от него на расстоянии менее чем в два метра, отчаянно выкрикнул Крячко, которого опять потянуло вниз. – Ну зачем ты полез?! Теперь ведь обоим конец!

– Тянись давай, я пока еще держусь! – строго прикрикнул Гуров, хотя и у него в душе холодной скользкой змеей зашевелился гибельный страх. Свой шест он плашмя затромбовал в грязь, и это давало кое-какую мизерную опору.

Отчаянным усилием Стасу удалось подтянуться к нему, и Гуров, мертвой хваткой взяв его за запястье, потащил друга к себе.

– Вот попали! – Гуров левой рукой цеплялся за кочки, за пучки травы, которые почти сразу же выдергивались, расползались, уходили под его нажимом в трясину. – На ровном месте – и мордой об асфальт!

– Я асфальт сейчас расцеловать был бы готов только за то, что сквозь него не провалишься! – с каждой секундой уходя все глубже, выкрикнул Стас. – Лева, нам самим не выбраться. Надо звать на помощь. Эй, есть тут кто-нибудь?! – прерывающимся от тяжелого дыхания голосом крикнул он. – Тонем, помогите! Люди, откликнитесь, люди!

Но лес безмолвствовал. Слышался лишь шум ветра в ветвях деревьев, заглушаемый резкими криками кедровок.

– Ну, есть тут кто-нибудь?! Откликнитесь! Тонем! – снова крикнул Стас.

– Эй, кто кричит? Кто в болото лез? – неожиданно с берега прозвучал гортанный женский голос. – Эй, не тони, помогу сейчас, однако!

Гуров повернул голову и увидел женщину, одетую, несмотря на летнюю жару, в просторное меховое то ли платье, то ли бурнус. Рядом с ней, мотая головой, увешанной уже отросшими рогами, и громко отфыркиваясь, стоял крупный олень необычной молочно-белой масти. Женщина, не теряя ни секунды, сноровисто размахнулась смотанным арканом и кинула его в их сторону. Она точно уложила развернувшуюся в полете волосяную веревку прямо на их плечи. Стас, в полной мере подтверждая народную мудрость об утопающем и соломинке, вцепился в веревку мертвой хваткой. Не менее крепко взялся за нее и Гуров.

– Эй, пошел, пошел! – Женщина шлепнула оленя ладонью по спине, и тот, изгибая шею, попятился назад, до звона натянув рогами привязанный к ним аркан.

Оказавшись на суше, недавние пленники болота некоторое

время стояли, не в силах поверить, что спасены. Неожиданное избавление от страшной, мучительной смерти они воспринимали как настоящее чудо. Измученные долгой ходьбой, недоеданием, недосыпанием, тяжкой схваткой с болотной трясиной, они чувствовали, что не в состоянии теперь сделать даже шага.

– Зачем тонул, зачем в болото лез? – Укоризненно качая головой, женщина, по внешнему виду то ли эвенкийка, то ли якутка, собирала аркан в кольца и попутно оттирала его пучком травы.

На вид ей было около тридцати, для коренной сибирячки она была довольно высокорослой. Держалась с достоинством, с каким-то внутренним ощущением независимости, даже властно. Особенно поражал ее взгляд – спокойный, умный, проницательный.

– Мы хотели перебраться на ту сторону, – хрипло дыша, выдавил Стас.

– Тут вам никогда не перейти, тут – смерть! – объявила женщина. – Как вы пришли в этот лес? Тут живым нельзя – тут живут духи умерших.

– Заблудились мы в тайге, – отряхивая с рук ошметки грязи, пояснил Гуров. – Еще два дня назад. Вот и забрели сюда. Теперь мы ваши вечные должники – без вас мы бы из этой трясины уже не выбрались. Вы здесь случайно оказались или живете поблизости?

– Случайного ничего не бывает, – строго сказала женщина. – Все подвластно воле духов. Все происходит так, как решат они. Я здесь на кочевье.

– А! Вы из какого-нибудь оленеводческого хозяйства? – приходя в себя, Стас решил проявить догадливость.

– Я здесь одна. Я везде одна. Я здесь, чтобы… – Женщина задумалась, видимо, подбирая слово. – Не знаю, как это сказать по-русски… Каждый год мне здесь надо быть на кочевье хотя бы раз, чтобы потом я могла разговаривать с духами.

– Вы… Как бы это сказать… – Гуров старался говорить осмотрительнее, чтобы ненароком ее не обидеть. – Ну, в общем, вы из шаманов? Если что не так сказал – прошу извинить.

– Да, я из посвященных, – чуть улыбнулась женщина, – или, если по-простому, шаманка.

– Большое-пребольшое спасибо, – галантно поклонился Стас, что с учетом его грязной одежды выглядело несколько комично. – Вас как прикажете звать? Я – Станислав Крячко, полковник милиции, можно просто – Стас. А это – гроза бандитов, очень хороший человек, мой друг и товарищ, Лев Иванович Гуров.

– Как меня зовут на языке моего народа – вы правильно не произнесете. А по-русски меня звать Вера.

– Вера, а вы не покажете, где здесь можно было бы привести себя в человеческий вид? Ну, помыться, постираться… – стряхивая с одежды комья торфяной грязи, поинтересовался Стас.

– Там, за бугром, есть озеро с чистой водой. В нем вы не утонете, – с насмешливым лукавством улыбнулась Вера. – А потом идите в сторону вон того высокого дерева. Там мое стойбище. Когда подойдете, увидите белую ярангу.

Женщина запрыгнула оленю на спину и скрылась за деревьями.

– Лева, выходит, Шаньгин был прав? – Стас говорил задумчиво и необычайно серьезно. – Выходит, не зря мы тогда шаманили на Колдун-горе?!