Подручный смерти
Шрифт:
– Как бы нам к вашему знаменитому доктору на прием записаться?
Лариса подумала, что раз уж они здесь, визит к местному знахарю не помешает. Хозяйка ее горячо поддержала.
– Какая запись? Идите к нему домой, чтобы до поликлиники по холоду не тащиться. Жаль, я не знаю точно, какая у него нынче смена – дневная или вечерняя. Кажись, вечерняя…
– А что это у вас за чудище на пустыре живет?
– Где ты про него слыхала? На рынке, небось? Ну да, кричит кто-то возле старых бараков. Может, человек балуется, а может, чупакабра.
– Значит, вы в чупакабру не верите? – улыбнулась Лариса.
– Я в жизни много чего повидала, но чупакабра мне не попадалась. Что это за чудо-юдо?
Лариса не могла не согласиться с рассудительной пенсионеркой. Но слухи о чупакабре ее встревожили. Она чувствовала: за этим кроется нечто серьезное. Мысли о пустыре закрутились в ее уме. Одна картина сменяла другую: испуганная девушка, которую кто-то преследует… компания подвыпивших ребят… луна на черном небе… паренек с бутылкой пива в руках… темная фигура в развалинах… череп… Череп странного цвета и почему-то на веревке…
Лариса резала морковь для бульона и вдруг застыла с ножом на весу. Чупакабра не просто кричит жутким криком. Она еще и нападает на людей!
– Труп… – вырвалось у нее.
Лариса покосилась на хозяйку, но та, похоже, ничего не слышала, поглощенная чисткой картошки. Перед внутренним взором Ларисы возникли руины заброшенного жилья, темные заросли и лежащее на земле тело. Мужчина или женщина? Кажется, женщина…
– Этого еще не хватало!
– Ты о чем, дочка?
– Я говорю, мне продали тушку курицы.
– А ты петуха хотела? Курица лучше, – обнадежила ее хозяйка. – Петух до вечера вариться будет. Он только на холодец и годится.
Лариса вернулась к своим мыслям. Мертвое тело, распростертое вблизи руин, принадлежит… кому же оно принадлежит? Женщине средних лет… или моложе. Как она оказалась в таком неподходящем для прогулок месте?
– У вас в городе убийства случаются?
– По пьяни, – кивнула хозяйка. – В прошлом месяце у кабака драка была, одного мужика ножом пырнули. Ничего, выжил. А летом двое алкашей что-то не поделили, один другого бутылкой по голове огрел. Насмерть! Прямо в висок угодил. Ясное дело, водка до добра не доводит.
Лариса поставила курицу вариться и пошла взглянуть на Рената. Как он там? Она не думала, не гадала, что окажется в затрапезном городишке и будет готовить бульон на печи…
Чемагин на приеме опять жаловался на боли в спине.
– Не помогают ваши лекарства, доктор…
– Потому что вы не хотите выздоравливать, – парировал Бортников. – Вам нужна ваша болезнь. Подумайте, зачем?
– Вы в своем уме? – разозлился пациент.
– Я-то в своем. А вы, если рассчитываете избавиться от приступов, шевелите мозгами! Физических причин у вашей болезни я не нахожу. Значит, есть причина более глубокая, укоренившаяся в вашем сознании, а не в
– Это какая же?
– К сожалению, я вам ответить не могу. Копайтесь в себе, сударь, ищите. Что вам напоминает ваша боль?
– Удар в спину! – выпалил Чемагин. Вероятно, он сам не ожидал такого высказывания и смешался.
– Вот! Уже теплее! – обрадовался Бортников. – Подумайте, как могло произойти, что вы получили удар в спину? От кого? За что? Когда?
– Ну, это… вы хватили… Никто меня в спину не бил с такой силой, чтобы…
Больной осекся и плотно сжал губы, словно боясь проговориться. Мысли, которые пришли ему в голову, были сумбурными и тревожными. В позвоночнике кольнуло, лопатки свело судорогой.
– Вы… шарлатан! – выдавил он.
– Я попал в точку, не так ли? – развеселился доктор. – Ваша боль откликнулась на мои слова. Я вызвал ее из недр вашей памяти. Теперь вам остается распознать источник ваших страданий. Попробуйте, Чемагин. Я понимаю, что это не просто. Но боюсь, другого выхода у вас нет. Либо всю жизнь бороться с симптомами, либо вырвать у болезни питающий ее корень.
Пациента передернуло.
– Я понял, почему вы поклоняетесь крокодилу! Вы на него похожи. У вас большие острые зубы и совсем нет жалости.
Мариша аж рот открыла от такой пикировки. Если бы главный услышал, как Бортников разговаривает с больным, его бы кондратий хватил.
Между тем Чемагин вместо законного возмущения притих и задумался. Таким задумчивым он и вышел, забыв попрощаться. У него заныла спина, на сердце легла тяжесть. Впрочем, он давно не ощущал легкости. Он забыл, что это такое. Гнет, который он носил в себе, толкал его на неадекватные поступки. Чтобы пощекотать себе нервы и отвлечься, он направился в сторону пустыря.
Бортникову не хватало воздуху. Разговор с этим человеком словно высосал из него изрядную долю энергии. Он открыл окно и высунулся наружу, чтобы охладить горящую голову.
Внезапно в кабинет ворвалась санитарка, кинулась к Марише, и они возбужденно зашушукались. Доктор не слышал, о чем они говорят. Он вспомнил о больном ангиной, которого посетил утром. Его томило плохое предчувствие. Надо бы проведать человека, но у него не было ни сил, ни желания. Хотелось одного – поесть и лечь.
– Кирилл Сергеич…
Он обернулся и увидел, что санитарка ушла, а Мариша вот-вот хлопнется в обморок.
– Что с тобой?
Она пошатнулась и схватилась за сердце.
– Авилова…
– Что Авилова? Что?! Да говори же!
– Ее… убили…
– Не понял. Вчера она была на дежурстве…
– Мы повздорили, – всхлипнула Мариша. – Из-за пустяка… Потом я ушла домой, а она… а ее…
– Постой. Где это случилось?
– На пустыре… После работы она не вернулась домой, но ее не сразу хватились. Авилова живет одна, в своей половине дома. Санитарка сказала, что утром звонил ее отец, спрашивал, нет ли ее на работе. Никто не придал этому значения… Что же теперь будет?