Подруга особого назначения
Шрифт:
По дороге им пришлось менять колесо. Они вывозились в грязи и мазуте, проковырялись почти час, каждый раз скакали за облитое крыло, когда мимо пролетали машины, веером расплескивая воду со льдом, роняли домкрат, по очереди пытались сорвать намертво прикипевшие болты, и теперь злились друг на друга из последних сил. Кроме всего прочего, Варваре очень хотелось есть — утренняя ложка овсянки, сваренная любезной и проворной Анной Семеновной, оказалась единственной за весь день. На работе у Тани были только чай и сахар, а
И денег не было — сумка-то осталась в герцогских чертогах. Пардон, в королевских.
С этой сумкой все время приключения приключаются. Такая у них с сумкой веселая жизнь пошла, берегись!.. То их машина сбивает и из нее все крадут, то они в Карловы Вары летят ни с того ни с сего, то в замках ночуют с чужими голыми мужчинами…
— Лаптева, ты спишь, что ли?
— М-м, нет. Кажется, нет.
— Кажется, да! — сказала Таня сердито. — Ты даже стонешь! Ребра болят?
— Не особенно, — ответила Варвара и выпрямилась на проваленном сиденье. Спинка неудобно подпирала Варвару. Спинку, в свою очередь, подпирала железяка, чтобы она не заваливалась назад. — Тань, у нас дома есть еда?
Таня аккуратно притормозила на светофоре и посмотрела на Варвару искоса.
— С тех пор, как в моем доме живет друг твоего детства, еды у нас полно. И она все продолжает прибывать. Васька ест сначала сыр с колбасой, а потом колбасу с сыром и чай пьет по шесть раз в день, только чтоб с колбасой и сыром.
Варвара засмеялась, а Таня раздраженно пожала плечами:
— Тебе смешно. Он уедет, а мы…
Варвара промолчала. Это был совсем другой разговор, трудный и бестолковый, и Варвара не могла сейчас его себе позволить.
Может, он все-таки заберет их в Хьюстон?.. Ну бывает же так, что в один прекрасный день жизнь делает кульбит, «тройной тулуп», как оценивающе говорила бабушка Настя, когда смотрела по телевизору фигурное катание, и поворачивает в другую сторону! Варвара никогда не видела своими глазами таких кульбитов, но слышала, что они бывают.
Пусть «тройной тулуп», только в Хьюстоне!..
— Что мы ему скажем? — сама у себя спросила Таня сквозь зубы.
— Кому?
— Другу детства! Кому!..
— А что?
— Да ничего! Я ему сказала, что мы просто к бабушке съездим и вернемся! А мы ребенка там оставили! Мало того, что Вася орал как резаный, сейчас еще Димка начнет орать! У них на вечер шахматы запланированы! Или шашки, что ли!..
— Димка орать не станет. Я, по крайней мере, никогда не слышала, чтобы он орал, — заявила Варвара.
— Я тоже не слышала, но сегодня точно будет, — пообещала Таня, — у них с Васей… какое-то родство душ. — Она вдруг улыбнулась. — Мне даже кажется, что Вася на него похож. Это глупость, да?
— Да, — согласилась Варвара, и они замолчали.
Димка орать не стал, но очень строгим тоном потребовал от Тани объяснений.
— Вон
— Нет, — ответил Димка, рассматривая Варвару, — я решил ждать. Я ходил… в супермаркет и купил кейк.
— Торт, — подсказала Варвара.
— Не совсем торт, но… Что у тебя на лице? Синее?
— Догадайся, — предложила Варвара.
— Это у нее новый макияж! — из кухни крикнула зловредная Танька. — Называется «дед бил, баба била»! В этом сезоне последний писк!
— В сезоне? — переспросил растерянный Димка, снял очки и сунул нос почти в щеку Варваре. Она отодвинула его рукой.
— Димка, это синяк, — сказала она, — меня вчера поколотили, довольно сильно.
— Как… поколотили?
Варвара поймала себя на том, что еще чуть-чуть, и она скажет, что Димка непонятлив, как все американские ковбои. Или скотоводы.
— Дим, я не знаю — как. Я шла домой, думала о том, что сейчас сосед мне новый замок врежет, и тут сзади остановилась машина, я ее и не видела, машину-то! Из нее кто-то выскочил, залепил мне рот клейкой лентой, связал руки и…
Дышать стало тяжело и больно. В ребра — с правой стороны — толкнулась боль. Только совсем недавно она думала про кого-то — левша, а ведь только левша мог бить так, чтобы справа синяков оказалось больше.
Про кого же она думала?..
— Лицо… ты тоже не видела?
— Нет, — сказала Варвара с трудом, — глаза он мне тоже заклеил. Их так жгло, что я думала — вытекут.
— Черт побери, — отчетливо и старательно выговорил Димка, — нужно идти в полицию.
— Иди, — разрешила Варвара, — иди, если тебе нужно. У нас теперь тоже свободная страна, почти как Америка.
— Так Вася уехал, потому что опасно?
— Ты всегда был самым умным из нас, — похвалила Варвара, — конечно.
— Зачем тебя… побили? Ты поняла?
— Я бы не поняла, но все спрашивали, где деньги. Все те же полмиллиона франков. Почему-то все решили, что они у меня.
— Все — это кто?
Варвара вздохнула.
— Я тебе потом объясню. Я сейчас не могу. Я целый день не ела и вообще… колесо меняла. После ужина, ладно?
— Хлеба нет, — объявила Таня, выходя из кухни, — ни куска. Сейчас я спущусь, куплю.
— А может, не надо, — заныла Варвара, — может, обойдемся? Заодно похудеем, а?
Таня подумала.
— Нет, — решила она, — надо. Утром не обойдемся. Я завтра на вызовах, мне надо с собой хоть бутерброд взять.
— Я схожу за хлебом, — немедленно встрял Димка, — конечно же.
Таня переглянулась с Варварой.
— Только не надо больше никакой колбасы, — попросила она и вдруг зарделась, как будто сказала нечто чрезвычайно романтическое, — и тортов не надо. Мы и так все толстые… — И тут она покраснела еще пуще.