Шрифт:
Глава 1.
Эта история случилась давным-давно, лет двести назад, когда люди пытались быть христианами и верили, что искупление грехов возможно, если научиться жить просто, довольствоваться малым и мечтать о простом. Несмотря на популярность этих идей, получалось далеко не у всех и путь к мечте лежал через тернии греха, которым демон искушал, зная все слабости человеческого естества.
Теодора родилась в семье, которые с детства внушали малышке, как важно быть хорошей христианкой и как плохо нарушать правила, которые помогали ею стать. Но одно дело теория. Теодора повзрослела и поняла, что хочет быть не
Родители сразу заметили, что дочка торопится и решили не искушать судьбу, а себя оградить от перспективы воспитывать незаконнорожденного – занялись поисками для дочери подходящего мужа. И нашли. Им повезло – кандидат оказался из богатой семьи. Организовали смотрины. Дочка нарядилась, как взрослая дама, чем привела молодого парня в дикий восторг, а его родителей смутила:
– «Да девственница ли она? Надо бы разузнать, а то наш лопух не поймет. Могут быть сюрпризы…»
Однако опасения были напрасными, Теодора находилась под постоянным присмотром и любые попытки остаться наедине с прислугой мужского пола неважно какого возраста, пресекалась жестко, не забалуешь. Теодора злилась, но возражать не смела. Разве что шла на хитрость и ухитрялась получить свое, правда в весьма скромном варианте, украдкой и набегу – дать себя потрогать за округлости, пощупать кое что самой и другое, что обрываясь на самом интересном – переступить грань не хватало решимости и времени – в спешке толком ничего не получалось, одна суета, но и та была приятной и Теодора вспоминала о том, что было, уже в своей постели. Если было, что вспомнить, подкрепляла воспоминания легкой имитацией, которую воспроизводила сама. Когда наступал пик блаженства, затихала и мирно засыпала в своей девичьей постели в предвкушении сна – там то уже можно было ничего и никого не опасаться.
Сны Теодоры, надо сказать, отличались удивительной реалистичностью. Ей и в голову не приходило, что все это было по-настоящему. Демон давно уже заприметил рано созревшую девицу и решил поучаствовать в ее дальнейшем взрослении. Но так, чтобы никаких следов не оставалось – демон это мог легко. Девственность? Да пожалуйста! И сколько угодно, лишь бы душа и сердце красавицы было широко открыто для посетителя – его, а порой и с компанией мелких бесов, которые были рады полакомиться свежатиной. Они облепляли свою жертву, доводили ее до определенного состояния души и тела и пили нектар, который воспроизводился людьми обоего пола исключительно в этом состоянии. Участники пиршества становились сильнее, им хотелось все больше и только демон мог строго прикрикнуть на них:
– Довольно! А то от нее ничего не останется, – и разгонял веселую компанию до следующего раза, который наступал на следующий день, поскольку Теодора, один раз испытав неземные ласки, уже не могла и не хотела остановиться. О том, что это противоречит званию хорошей христианки, Теодора не думала. Аргумент был железный – проникновения не было, а все что не это, шалость, за которую и ругать некому потому, что никто ничего не видел.
Продолжалось это довольно долго и к дню своей первой брачной ночи девушка подошла раскочегаренной, как котел, который был готов был взорваться, если не выпустить пар.
Во время свадебного пира невеста сидела,
– «В первый раз, если не получится в нее войти, сделаю вид, что напился или скажу, что она испугалась моего напора. Пришлось пожалеть и отложить утехи до следующей ночи. Уж тогда-то…. В крайнем случае придумаю что-нибудь еще или посоветуюсь со своими друзьями. Вот глупец, они же советовали мне сходить в лупанарий! Ничего, теперь у меня свой, в любое время и бесплатно!»
Не будем осуждать парня за такие мысли, в молодости особое видение очевидного. И неважно, что оно не имеет ничего общего с реальностью.
На молодых гости поглядывали с ухмылками, полуулыбками, мол, знаем, знаем, сами такими были, посидите еще с нами, потом мы вас отпустим.
Томились ожиданием не только они – за праздником любви, семьи и верности наблюдал демон. Волновался, хорошо ли подготовил свою подопечную или этот олух и правда заснет на ней, а потом скажет все то, о чем сейчас думает…
– «Впрочем, если что, можно будет этим воспользоваться, одолжив невесту на пару часов. Много не надо, бесы знаю свое дело и найдут способ преодолеть границу между мирами, чтобы потискать основательно эту «добрую христианку»!»
***
Дело шло к ночи. Гости уже потихоньку выходили за рамки приличий, голоса звучали громче, вино лилось утроенной рекой, из которой усердно хлебали не только господа, но и рабы, которые прислуживали.
– Долго еще? – Теодора покосилась на Феодора, как звали молодого мужа.
– Не знаю, – буркнул он в ответ.
– Может давай сами уйдет? Никто не заметит.
– Нельзя.
– Почему?
– Гости обидятся.
– Если заметят! Посмотри на них! У каждого в одном глазу кувшин, в другом чаша, в которую наливают – видишь, качают головами туда-сюда.
Феодор посмотрел. Сравнение показалось удивительно точным и потому забавным. Он улыбнулся.
– «А она ничего. Значит не будет ломаться», – Феодор скосил глаза на свою тогу и по тому, как она оттопырилась, понял – пора.
– Если мы встанем, они сразу это заметят и начнут нас усаживать.
– Ты что-то предлагаешь? – сразу догадалась Теодора по загадочному тону, каким Феодор это произнес, рассматривая
предательски торчащее нечто под тогой. – «Думал, я не замечу! Ох, поскорей бы уже увидеть, что там!»
– Давай за мной, – и Феодор, отодвинув кресло, медленно начал сползать под стол. Глаза у Теодоры округлились. Она схватила его за рукав и попыталась вытащить обратно. Феодор показал ей кулак и ткнул пальцем вниз. Теодора едва не задохнулась от такого проявления власти над ней, на этот раз подчинилась и, стараясь ничего не зацепить своим платьем, полезла следом за ним под стол.