Подсолнухи

Толмачёва Мария

Затем Лиза уходила. Это был знак, что сегодня ко мне уже никто не заглянет. Я оставалась тет-а-тет со своим

организмом-лжецом. Мы вместе размышляли, а потом успешно всё забывали, и к следующему приходу докторов я уже не помнила почти ничего, кроме своего имени.

Одно из посещений докторами моей тихой комнаты запомнилось мне особенно красочно. Я назвала его Первым Днём Жизни.

Глава

IV

Две невысокие медсестры вошли в мою комнату. У одной – растрёпанная причёска, другая – довольная до чёртиков и с яркой краской на щеках. Они стояли на

входе и смотрели на меня так, словно у них есть для меня какая-то приятная новость.

– Хоть бы меня отсюда забрали, – пронеслось в голове.

Но меня ждала всего лишь ежедневная процедура: пара уколов и приём пищи. Когда обе девушки выходили, я спросила, что у них случилось. Они громко захихикали и выбежали, захлопнув дверь. Медленно пережёвывая остывший омлет, я думала о них. Это состояние казалось мне знакомым, но прямого воспоминания не было, лишь знакомые ощущения. Я доела, вытерла пальцы салфеткой и поставила картонную тарелку у двери. Легла спать, но уснуть не получалось.

Конец ознакомительного фрагмента.