Подставных игроков губит жадность

Гарднер Эрл Стенли

Их голоса по-прежнему слышались как будто издалека. У меня было ощущение, словно они обсуждают предмет, не имеющий ко мне никакого отношения.

Послышался звук мужских шагов, на лоб капнула вода, потом на лицо легло ледяное полотенце. Кто-то расстегнул молнию на моих брюках, сдернул их вниз, поднял рубашку и положил мне на живот мокрое холодное полотенце.

Мышцы живота невольно напряглись. Судорожно вздохнув, я открыл глаза.

Надо мной, с любопытством разглядывая меня, наклонился здоровый малый.

– О’кей, – сказал он. – Порядок.

Вставай.

Я предпринял пару безуспешных попыток подняться на ноги, и тогда он, нагнувшись, ухватил меня под мышки, посадил и, обхватив огромной ручищей, рывком поставил на ноги. Оглядев меня, он вдруг расхохотался.

– В чем дело? – спросил я.

– Сунь рубаху в штаны и застегни «молнию».

Он поднял полотенце, с которого капало на пол, и швырнул его через всю гостиную к двери ванной. Оно тяжело шлепнулось о натертый пол. Дорис поспешно подняла его, скрылась за дверью ванной комнаты и тут же вернулась, испуганно глядя на меня.

– Ты… ничего, Дональд?

– Не знаю, – делая усилие улыбнуться, ответил я.

– Не держи зла, – сказал мужчина. – Я – Дадли Бедфорд. А как тебя?

– Дональд.

– А фамилия?

– Лэм.

– Еще раз.

– Лэм.

– Л-э-м-б? – переспросил он.

– Лэм. – Я повторил по буквам: – Л-э-м [1] .

Бедфорд на миг задумался, потом рассмеялся, откинув голову.

– Теперь дошло! – прорычал он. – Выходит, в бегах?

– Нет, – возмутился я. – Просто такая фамилия.

1

To lam (англ. сленг) – бежать из тюрьмы.

– Водительское удостоверение есть?

– Еще нет.

– Сколько времени на воле?

Я промолчал.

– Ну, – подтолкнул он меня, – как давно на воле?

Я отвел глаза.

– Я не сидел.

– О’кей, о’кей, будь по-твоему. Тогда какого черта ты околачиваешься здесь?

– Не знаю, – сказал я. – Девушка предложила угостить бифштексом.

– Садись там, – приказал Бедфорд. – Будет разговор.

– Что тут говорить? Я не знал, что она замужем.

– Она не замужем, – возразил Бедфорд. – Ее хватит и на тебя, и на меня, и еще на полдюжины таких. Ни я ей не хозяин, ни она мне. Мы просто вместе работаем. Теперь вопрос: хочешь работать с нами?

– Нет, – ответил я.

– Что значит нет?

– Нет – значит нет.

– Ты же еще не знаешь, что тебе предлагают.

– Конечно, знаю.

– Откуда?

– Ты сказал.

– Что я сказал?

– Ты спросил, хочу ли я работать с вами двумя, и я сказал – нет.

– Понял, – протянул он. – Умник. Так, значит?

– Значит, так, – подтвердил я. – Я знаю, чего не хочу.

– Ладно, тогда чего ты хочешь?

– Хочу найти порядочную работу.

– Откуда ты знаешь, что мы предлагаем тебе непорядочную работу?

– Не с того бока подошел.

Он

усмехнулся:

– Ладно. Подойдем с другого бока.

– Попробуй, – подзадорил я его.

– Знаешь, кто я?

– Нет. Ты сказал, что тебя зовут Бедфорд. Это все, что я знаю.

– Знаешь, как я сюда попал?

– Позвонил в дверь.

– Умник, – сказал он. – Большой умник! Черт возьми, ужасный умник! Можешь и схлопотать еще разок.

– Возможно.

– Для твоего сведения, – начал он, – я, как ни странно, хозяин машины, в которой ты вчера химичил. Я видел, как ты из нее вылезал и садился в машину вот к ней, к Дорис. Так уж получилось, что мы знакомы с Дорис. Вот я и явился выяснить, какого дьявола она позволяет всяким типам возиться в моей машине. Теперь, Дональд Лэм, твоя очередь. Поговорим?

– Что бы ты хотел узнать?

– Можешь говорить что угодно, – ответил Бедфорд. – Но на твоем месте и в твоем положении я бы завел речь о том, что не следовало бы мне сообщать в полицию, что ты орудовал в моей машине, что зачистил изоляцию, чтобы обойти замок зажигания. На всякий случай, если тебе неизвестно, хотя я думаю, что известно, объясняю: быть пойманным во время манипуляций в чужой машине – значит схлопотать статью. Про это я бы и потолковал.

Я искоса взглянул на Дорис. Она подмигнула мне.

– Ладно, – начал я. – Что я намеревался делать? Твоя машина мешала этой даме открыть дверцу ее машины и положить туда продукты.

– Отлично. Но достаточно было пройти в супермаркет и вызвать меня. Я бы сам подвинул машину.

– Не было времени.

– Выходит, вы чертовски торопились.

– Она торопилась.

– Не думаю, что такое объяснение меня устраивает.

– Это единственное объяснение.

После недолгих размышлений Бедфорд сказал:

– Знаешь, а, пожалуй, ты бы мне пригодился. Провернул бы для меня одно дельце, и мы были бы квиты. Ну как?

– Что за дельце?

– Требующее немного смелости, немного такта и немного осторожности. И после успешного завершения – никаких обязательств плюс сотня долларов в кармане. Устроит?

– Сотня долларов еще как устроит, – откликнулся я, – но вряд ли устроит работа.

– Почему?

– Похоже… – Я помялся.

– Похоже, что? – спросил он.

– Похоже, за это сам ты боишься взяться.

Бедфорд от души расхохотался.

– Не валяй дурака! – одернул он меня. – Я не боюсь никакой работы, просто для этой я не подхожу.

– Что за работа? – спросил я.

– Ну вот, наконец-то! Вроде дело подвигается.

Бедфорд полез в карман, вынул бумажник, достал сложенную газетную страницу и протянул мне.

Я увидел обведенное красным карандашом объявление. Объявление, в котором предлагалось двести пятьдесят долларов любому, кто был свидетелем дорожного происшествия на пересечении Седьмой и Главной улиц 13 августа в три тридцать пополудни.

– Ну и что? – спросил я.

Он сказал:

– Ты был свидетелем этого происшествия.