Подвенечное платье
Шрифт:
— Неугодно ли вам присесть, маркиза? Прошу и вас, баронесса, присядьте! — обратился к дамам офицер.
Женщины побледнели как полотно и скорее упали, нежели сели на предложенные им стулья.
— Но, сударь, вы ошибаетесь! — воскликнула одна их них.
— Ты заблуждаешься! — не сдавалась и другая.
— Не таитесь от меня, здесь вам ничто не угрожает, — сказал офицер.
— Но кто вы и откуда нас знаете?
— Я служил управляющим у герцогини де Лорж, фрейлины графини д’Артуа, оставившей Париж вместе с королевской фамилией. Уезжая,
— Жизнь наша в ваших руках, сударь, — сказала та, которую офицер называл баронессой. — Герцогиня де Лорж действительно наша хорошая знакомая. Прошу вас, сжальтесь над нами!..
— Не беспокойтесь, — ответил бывший управляющий. — Я сделаю все, чтобы помочь вам бежать из Франции.
— О! Будьте уверены, мы этого никогда не забудем! — воскликнула маркиза. — Если наши рекомендации могут оказаться вам хоть чем-то полезны…
— Что вы говорите, матушка! — прервала ее баронесса. — Кому теперь нужны наши рекомендации? Они принесут ему только вред. Все переменилось: теперь его протекция может спасти нас.
— Ты права, дочь моя, — ответила маркиза, — я все время забываю, кто мы и что стало с нашим отечеством.
— Замолчите, матушка, ради бога, такие слова здесь говорить опасно…
— Со мной вам нечего бояться! — повторил офицер. Однако, немного помолчав, он добавил: — Но есть и другие… Вообще я бы советовал вам, маркиза, говорить как можно меньше, — улыбнулся он. — Выговор выдает в вас аристократку. И еще один совет, если позволите: обращайтесь ко всем на «ты», а не на «вы», и господ теперь нет — есть граждане.
— Никогда, сударь, никогда! Не бывать этому! — заявила маркиза.
— Ради меня, матушка, ради моей бедной малютки!.. — воскликнула печально баронесса. — Она и так уже лишилась отца! Что же будет с ней без матери?
— Для тебя, милая, если только для тебя, — проговорила маркиза, понемногу успокаиваясь.
— Теперь позвольте вас спросить, — продолжал офицер, — вы и дальше намерены продолжать путь с этим паспортом?
— Неужели он не годится? — удивилась баронесса.
— Вместо того чтобы скрывать, кем вы являетесь на самом деле, он выдает вас. Судя по паспорту, вы должны выглядеть гораздо старше. А вашей дочери, баронесса, в документе вообще нет. Вас остановят на следующей заставе!
— Но что же делать? У нас нет другого паспорта!
— Я могу вам его достать.
— О, вы наш спаситель!
— Но вам придется подождать полчаса, а может быть, и больше.
— О, сколько вам угодно! С вами нам нечего опасаться.
Офицер вышел и через минуту вернулся с их старым паспортом, в некоторых местах порванным и испачканным в грязи.
— Гражданин поручик, — окликнул офицер молодого человека с трехцветной перевязью через плечо, — сделай одолжение, сходи к мэру и возьми у него новый паспорт. Покажи ему вот этот документ и скажи, что нечаянно уронил его под колесо кареты. Добавь также, что путники сидят в караульне
Поручик взял документ и вышел, не сказав ни слова.
— Теперь, — произнесла баронесса, — можем ли мы узнать ваше имя, чтобы молить Бога за нашего избавителя?
— О, сударыня, — ответил офицер, — к счастью, мое имя не на слуху. Я уже говорил вам, что был управляющим у герцогини де Лорж. Ее дочь воспитывала английская гувернантка, на которой я и женился. Моя супруга уехала вместе с герцогиней за границу, взяв с собой нашего десятилетнего сына. Теперь они в Англии, в Лондоне, и если вы, как я полагаю, едете туда же, то…
— Да, мы едем в Лондон, — ответила баронесса.
— То я могу дать вам адрес герцогини, которую, впрочем, вы всегда найдете у ее королевского высочества графини д’Артуа… Она живет на улице Регент-стрит, в доме номер четырнадцать.
— Благодарим вас… Может, у вас есть какое-нибудь поручение к нам?
— Я попрошу вас сказать герцогине, что я имел счастье оказать вам небольшую услугу и что переберусь в Лондон, как только переправлю все оставшееся имущество госпожи в Англию.
— О, будьте уверены, я передам все в точности, как вы сказали. Но вы так до сих пор и не назвали нам своего имени.
— Вы увидите мою подпись на паспорте… Я желаю, чтобы она покровительствовала вам, когда меня уже не будет рядом…
В эту минуту вернулся поручик и принес новый документ, оставив старый у мэра.
— Садись и пиши! — приказал офицер молодому человеку.
Поручик принялся за дело. Когда же пришло время вписывать имена путников, он поднял голову в ожидании дальнейших приказаний.
— Как зовут твоего мужа, гражданка? — обратился офицер к баронессе. — И сколько ему лет?
— Его имя Пьер Дюран, ему тридцать шесть лет.
— Назови имя и возраст твоей матери.
— Жервеза Арну, сорок пять лет.
— Теперь назовись сама.
— Я — Катерина Пайо, мне двадцать пять лет.
— Как зовут твою дочь?
— Цецилия, ей четыре года.
— Хорошо! — сказал офицер. — Сколько ты истратил на паспорт, Жозеф?
— Сорок су, — ответил поручик.
Маркиза вынула из кармана двойной луидор.
— Матушка, матушка, — прошептала баронесса. — Вы забываетесь!
Она остановила руку матери, отсчитала ровно сорок су и передала их поручику. Юноша взял деньги, поклонился и вышел. Офицер тем временем поставил нужную отметку в паспорте и, подавая его баронессе, сказал:
— Теперь вы спокойно можете продолжать свой путь.
— За такие услуги платят только вечной благодарностью. Поверьте, это чувство до самой смерти будет жить во мне и в моей дочери! — пообещала баронесса.
Маркиза с достоинством поклонилась офицеру, а малютка Цецилия послала своей крохотной ручкой воздушный поцелуй.
Все трое вновь устроились в телеге. Пьер Дюран занял место возницы и пустил лошадь рысцой.
— Как же зовут этого благородного человека? — спросила немного погодя маркиза.