Подвиг, отлитый в бронзу
Шрифт:
Ворошилов Петр Семёнович. Подвиг, отлитый в бронзу. 1965 г.
В Берлине, в Трептов-парке, стоит монумент. Русский солдат в плащ-палатке, небрежно накинутой на крутые плечи, в надежных кирзовых сапогах, в которых пройдены тысячи километров, гордо вскинув чубатую голову, с высоты пьедестала смотрит открыто, внимательно, далеко. Под ногами солдата обломки фашистской
Этого солдата знает весь мир.
Берлинские ребятишки дарят ему первые весенние цветы.
Поэты разных народов посвящают ему лучшие стихи.
Люди, рассказывая о нем, щедро наделяют солдата богатырской силой и великим мужеством
Мешается правда с небылью, рождается легенда. И уже спрашивают: «Да был ли он, такой солдат? Может быть, все это не более чем талантливая работа известного скульптора?»
Да, был такой солдат. Простой русский парень, крепкий, как молодой дубок, с шапкой смоляных кудрей, немного скуластый, как все коренные сибиряки.
Маршал Советского Союза В.И. Чуйков в своих воспоминаниях «Конец третьего рейха», опубликованных журналом «Октябрь», рассказывает о подвиге знаменщика 220-го гвардейского полка гвардии старшего сержанта Николая Масалона, который, рискуя жизнью, спас в Берлине немецкую девочку. «Позже, — пишет маршал, — его подвиг был увековечен народным художником СССР Евгением Вучетичем в памятнике-монументе, что воздвигнут в Трептов-парке».
В записках упоминается, что Николай Масалов был призван в армию Тисульским райвоенкоматом Кемеровской области.
Призван... А демобилизован ли? Жив ли? 220-й полк участвовал в штурме имперской канцелярии, понес большие потерн при форсировании Ландвер-канала. К тому же прошло много лет...
Журналисты областных газет, работники Кемеровского книжного издательства решили найти Николая Масалова.
Фамилия, имя, звание, приблизительный адрес... Это, конечно, мало. Но в поиск сразу же включилось много людей. И это позволило сравнительно быстро найти Николая Ивановича Масалова.
С командировкой газеты «Кузбасс» еду в Тяжин.
– Дядя Коля пришел!
Дружная стайка по-летнему удивительно разноцветных ребятишек обступила плотного, средних лет мужчину. И вот уже Людочка Твердохлеб — общая любимица детского садика — уютно устроилась у него на руках, а Вовка Федоров, серьезный и рассудительный (ему, как он говорит, еще год и в школу идти), теребит за полу плата и твердит:
– Клумбу же надо делать!
– Это ты, Владимир Иванович, верно напомнил. — соглашается мужчина.
– Самое время цветы садить. К вечеру, но всему видно, дождик будет. Только ведь и клумбу делать инструмент нужен.
– А мы запаслись.
– солидно подтверждает Вовка. В его руках действительно появляется громадный потрепанный веник.
Ребятишки разбегаются по двору и скоро возвращаются кто с ведерком, а кто и просто с палочкой. И вот вся
– Вы их сейчас лучше не тревожьте, - улыбаясь, говорит заведующая детским садом Евдокия Даниловна Мирохина, - ребятишки так его ждали! Да и сам Николай Иванович не любит, когда от дела отрывают.
Евдокия Даниловна рассказывает, что детский садик в поселке организован совсем недавно. Разместился в неприспособленном помещении. Зашли они с Николаем Ивановичем и только руками развели. Голые стены. Теперь же у них все, как у людей. Спальня обставлена хорошей мебелью. Комната для игр полна игрушек. Всегда есть свежее молоко, овощи...
– Все он, завхоз наш, Николай Иванович. Большой души человек.
И снова рассказывает Евдокия Даниловна о том, как он, в общем-то, больной человек, зимой в лесу запасал дрова, как в любую погоду куда угодно трясется на потрепанной линейке за флягой обязательно свежего молока, как воевал, доказывал в парткоме управления, что детский сад из всех строек - самая первоочередная, и достал какие-то «необыкновенные, дефицитные белила». С малярами тоже провел беседу по душам, да так, что они не красили, а прямо разрисовывали каждую комнату и половицу.
Она еще не знает о цели моего приезда. Но считает, что интерес, проявленным к Николаю Ивановичу, вполне оправдан, убеждена, что вот о таких тружениках, которые честно и добросовестно выполняют свою, может быть, очень рядовую работу, обязательно надо писать в больших газетах. Ведь совсем не просто стать настоящим другом ребятишек. Тут только одной, как говорится, широкой натуры мало. Нужно редкое умение найти с малышами общий язык, чтобы они поверили тебе, увлеклись, стали делать, как ты, как надо. Ведь доброе семечко, которое заронишь в душу тон же Людочки Твердохлеб именно сейчас, обязательно даст хорошие всходы.
Ребятишки в детский садик пришли разные. Родители их, как правило, люди занятые. Они успевают только ласкать ребятишек. А воспитывать их пришлось вот здесь. И Николай Иванович оказался в этом деле человеком по-настоящему талантливым.
– Обязательно скажите об этом.
– говорит Евдокия Даниловна.
– Любит он ребят. По-настоящему любит. И они это чувствуют. Хоть гулять, хоть работать с ним - для них большая радость. Пойдемте посмотрим.
Николай Иванович работал ловко, с каким-то заразительным удовольствием. Вокруг него сновали ребятишки, каждый старательно делал свое дело. Мы тоже не выдержали и взялись за лопаты.
Время летело незаметно. Резкий звонок - пора готовиться к обеду - раздался, как нам показалось, совсем некстати. Оставалось уложить еще полрядочка кирпичей и посеять анютины глазки. Николай Иванович прислонил лопату к дереву и сказал:
– Самое время, выходит, обедать.
– Самое время, - согласился Вовка.
И ребята, аккуратно сложив свой инструмент, весело побежали к умывальнику. Я очень удивился. Чтобы вот так легко ребятишки отказались от полюбившегося занятия… Как же они верят своему старшему другу!