Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Подвиг. Повесть в 7-ми актах. Чревоугодие
Шрифт:

Более маститый и мускулистый «Итальянец» породы «кане-корсо» – прямой потомок бойцовских собак Древнего Рима, испытывал снисходительные чувства к своему младшему брату. Почти в полтора раза превышая размеры дога, он казался мудрее и даже рассудительнее, нечасто доставляя проблем своему хозяину. Мощной шее, торсу и лапам мог позавидовать каждый мальчишка, мечтательно покалывающий тельце «метаном» в прикуску с лакомой гормональной «фармой». Черный, как смольная сажа, пёс сливался с тусклым квадратом клетки, да так, что ночью был практически невидимым. Идеальный боец и защитник. К сожалению, в его генетическом коде заложена единственная проблема, по которой он так и не смог покинуть стены питомника. «Итальянец» сам выбирал себе хозяина, и никакой другой человек не мог претендовать на эту роль. И пёс выбрал хозяина питомника, что заботился о нём, когда его доставили сюда после автомобильной аварии. Он поправился, окреп и стал требовать постоянного внимания от хозяина, не взирая на других обитателей питомника, коим тоже не хватало чуточку ласки. В конце концов, собачья ревность отравила его благородную кровь, он замкнулся и озлобился, что могло привести

к серьезной опасности, как для людей, так и для остальных животных. Сегодня «Итальянец» пребывал в спокойствии, вилял хвостом и трепетно обнюхивал руку, старясь сквозь прутья дотянуться до пальцев своим влажным языком.

Мужчина оказался у третьей клетки, откуда доносились сдавленные стоны самой опасной особи в питомнике. Его боялись абсолютно все, кто хоть раз повстречался с ним на безлюдной дороге. Гибрид собаки и волка – волкособ, забрёл в поселок лет семь назад, когда удирал от охотников, желавших пустить его на воротник. Раненый, без левого уха, с выбитым глазом и загнанный под трубы теплотрассы, волк искал спасения у людей, но те по своей глупости или панического страха, не особо ринулись на выручку. Кто-то даже удачно сбегал за огнестрелом, дабы урегулировать конфликтную встречу. И лишь мужчина не побоялся встать к животному спиной, защищая его от человеческой расправы. Но выходить его до полного выздоровления не получилось, уж слишком тяжёлые травмы получил волкособ, удирая от погони. Дробь пробила лёгкое, что сказалось на дыхательных функциях, а сломанные задние лапы еще и хорошенько снизили подвижность, оттого животное практически не выходило в общий периметр, предпочитая находиться наедине личного вольера. К тому же волкособ совершенно не поддавался одомашниванию – раз за разом скалил желтыми клыками, выказывая свой неуравновешенный характер и готовый в любую минуту наброситься. Так что и клички на него не придумалось, обращались к нему по-простому – волчара.

Собаки выглядели чуть возбужденными от нагулявшегося аппетита, но без должной агрессии, чтобы завтракать по отдельности, так что доносившийся аромат каши сулил им скорейшее гастрономическое удовольствие. Мужчина выставил ведра возле клеток, томя их ожиданием и вызывая каскадные водопады слюней, но не торопился открывать решётки. «Пусть еще чуть насладятся. Тогда к вечеру точно станут злее». Пока «Доги» и «Итальянец» старались уменьшить размеры своих огромных морд, дабы просочиться сквозь прутья решётки, хозяин питомника двинулся к дальней стороне вольера, где располагалась последняя занятая клетка. Там содержался «новенький» – первый и последний постоялец питомника почти за два года, когда тот официально прекратил свою деятельность. Он был менее агрессивным, чем остальные, хилым и забитым, но в тоже время, категорически способным на подлую атаку в спину, так что любые его порывы сдерживались амбарной цепью, прикованной к тридцати двум килограммам спортивной гири. В довесок, мужчина заранее вооружился «шокером для скота» – электрическим трезубцем из карбона для загона животных в стойла, не давая «новенькому» ни единого шанса на всякие вольности.

По обыкновению, мужчина не спеша двигался вдоль рядов пустых собачьих боксов, проводя шокером по железным прутьям. Один за другим, пролёты отзывались тревожной мелодией власти и покорности, нагоняя на нового постояльца беспокойную судорогу. Когда звуки стали слышны особенно близко к клетке, им привычно ответил лязг звеньев цепи – «новенький» забился в самый дальний угол своего жилища. Подойдя вплотную, мужчина остановился в проходе. Затем развернулся лицом к клетке, потирая пальцами густые усы и заросшие скулы, играл желваками и вдумчиво рассматривал свои владения. Серость утреннего рассвета обволакивала его большущую спину, грузно свисала с плеч, почти сливаясь с одеждой, как бы вторя особой мрачности происходящему. Хозяину питомника не особо нравилось порождать в себе образ тирана, но и другого исхода в сложившейся ситуации он не находил. Мужчина перепробовал все возможные способы – от кнута и до медового пряника, но так и не сыскал ответной реакции, осознания того паскудного поведения или чувства глубокого раскаяния. Все известные ему методы дрессировки не возымели должного эффекта – «новенький» на довольно короткое время как бы прозревал и больше не нуждался в суровых мерах, но как только получал чуточку больше свободы, вновь становился неуправляемым. Посему ему не разрешалось выходить в общий периметр, он был лишен всяческих похвальных речей и содержался в особой строгости, как настоящий тюремный узник. Только лишь оттого, что самостоятельно добился такого к себе отношения.

Мужчина несколько секунд колебался, прежде чем отворил замок – единственная клетка, что открывалась ключом, а не общим механизмом, податливо распахнула створы. В углу под толстым слоем соломы лежал «новенький», отвернувшись от входа, и тихонько дрожал в такт каждого шороха. Он никогда не смел смотреть на мужчину, предпочитая отвезти глаза в сторону, а еще лучше опустить голову вниз, чтобы вовсе не видеть происходящего. Так, наверное, ему казалось, что ничего ужасного с ним не происходит. Миска из-под воды валялась возле решеток перевернутой, а плошка для пищи пустовала больше недели – хозяин питомника сурово наказывал «новенького» за непослушание. Стенки бокса вновь исцарапаны и вымазаны в земле, в левом углу, где располагалась уборная, он умудрился отодрать целый жестяной кусок облицовки, что довольно трудно сделать без помощи специальных инструментов. «Значит, опять бушевал. Ничего его не берет». Мужчина, казалось, даже расстроился, что наказание не подействовало, а все его затеи лишь откладывают довольно очевидный финал. Постоялец никогда не изменится, а неуёмный бунтарский характер не сломать никакими тягостными лишениями. Обидно. Вновь и вновь напарываться на извечные грабли, что валяются в огороде, ржавеют понапрасну и не дают прохода, а выкинуть вовсе не позволяет жалостливая скрупулезность. «Может

дать ему последний шанс и подождать еще денёк?».

Не зная чёткого ответа на собственный вопрос, мужчина зашагал к выходу, находясь в крайней печали. Слишком сильно он желал верить, что сможет наладить контакт и обуздать «новенького», но в течение последних двух лет, как постоялец оказался в клетке – сплошные неудачи и разочарования. В идеале, хозяин питомника имел право отпустить его на волю, расписавшись в своей некомпетентности, да вот только внутренние противоречия не позволяли осуществиться столь опасному замыслу. Чрезмерно туго завязаны на «новеньком» обстоятельства прошлых событий и его нежданного появления в стенах питомника, чтобы расставаться с ним по доброй воле. Либо постоялец прогнётся, либо никогда уже не выйдет за пределы решёточного квадрата. И по большому счёту, глубоко плевать, сколько понадобится времени на терапию, хозяин питомника давно предрешил его судьбу. Днём меньше, днём больше, совершенно не важно.

У самого выхода клетки, пока запирался врезной замок, мужчина случайно заметил нечто блестящее, что валялось на полу. Нагнувшись с высоты своего большущего роста, он поднял кусок слипшейся грязи, покатал между пальцами, очищая от соломенного настила, и выудил совершенно неприятную находку – смятый шарик из пищевой фольги и обрывков полосатой изоленты. Внутри ничего не оказалось, лишь мелкие кусочки обёртки, что наспех разгрызались зубами. «Мерзавец». Мужчину всего аж покорёжило в гневе. Его будто сбило камазной фурой, так что почва под ногами превратилась в зыбучий песок, а все тело стало хлипким и неустойчивым. Он тонул и проваливался в пустоту собственных иллюзий. Если до сего момента хозяин питомника все-таки колебался в принятии судьбоносного решения, то теперь, когда доказательства непокорности «новенького» в руках, другого выбора точно не находилось. И пусть всю оставшуюся жизнь мужчина проведет во грехе, больше никаких скидок и поблажек он давать не собирается.

– Ты опять за своё, скот. Вернулся к старой жизни? – хозяин питомника наотмашь ударил постояльца кулаком по загривку, прижимая шокер к его спине. Электрический разряд сорвался с кончика трезубца и молниеносно вонзился в тело, на что «новенький» разразился оглушительным воем. Следующий удар током загнал его в самую глубь настила – он зарылся в него полностью, лишь грязная макушка колыхалась от страха и нестерпимой боли. Мужчина решительно выскочил из клетки, направляясь в самое начало вольера, где стояли вёдра c едой. Псы радостно завиляли хвостиками, ликуя возвращению кормильца, и тут же недоуменно замерли, вытягивая морды и вынюхивая, отчего же их законный завтрак буквально уплывает из лап. Все четыре ведра, ранее предназначенные по одному на каждого постояльца питомника, и заполненные доверху горячей зловонной жижей из «куриных пазлов», теперь оказались в клетке у «новенького». И что-то подсказывало, что ни о какой дружбе между ним и остальными постояльцами питомника не может быть и речи.

– Захотелось покушать, да? Так вот, если не выхлебаешь всё до ночи – будет худо. Я спущу собак и сам должен понимать, что дальше станется.

Мужчина не стал запирать клетку «новенького» – прикованный цепью к гире, постоялец вряд ли сунется в общий коридор вольера, покуда не съест вёдра полностью, что даже учитывая недельную голодовку, миссия довольно невыполнимая. И никакой «ловкий круз» с безупречными трюками и акробатикой не поможет осилить почти пятьдесят литров пищи. Покидая территорию питомника, мужчина раздосадованно выругался, взывая куда-то к небесам, но еще сильнее ощетинились псы. «Доги» и «Итальянец» не отходили от решёток, прижимаясь к ним всем своим огромным туловищем, и злобно рычали в дальнюю строну вольера. Их острые звериные клыки обнажились, сточенные о металлические прутья и готовые в любую секунду разорвать конкурента. Того, кто посягнул на единственное благо, заставляющее их быть смиренными и не выказывать охотничьих инстинктов. Но теперь, когда они чувствуют свою добычу, более ничто не способно остановить их в проявлении кровожадной мести. Никто не имеет права трогать их еду. А ежели кто и посмеет, то расплата будет крайне трагичной. Сегодня все мучения обитателей питомника наконец-то закончатся.

Сбрасывая с себя защитную экипировку кинолога, мужчина тщательно вымыл руки перед тем, как направиться в спальню. Обычно в это время просыпалась жена, но сегодня она как-то подозрительно притихла и не звала на помощь любящего мужа. Лида мучилась от болезни Альцгеймера и каждое новое утро ей давалось крайне тяжело. Женщина забывала, кто она есть на самом деле, какой сейчас год, часто кричала от ужаса во сне и наяву, оказываясь в незнакомом месте, и не узнавала того человека, что менял ей простыни после сна. Более того у женщины сильно отекали ноги – пузырились и распухали до размера гофрированных труб, так, что она не могла передвигаться без посторонней помощи, предпочитая большую часть времени лежать в больничной кровати или сидеть за письменным столом. Еще до болезни Лида была довольно цветущей женщиной. Яркой, артистичной и компромиссной, сочетая в себе культуру романтической прозы первой трети девятнадцатого века и откровенной гаражной похабщины, с которой можно поделиться разве что в самой близкой компании. Её рукотворные стихи издавались в колонке поселкового «вестника», а манера писать завитушками, с особым каллиграфичным уклоном, приводили в восторг каждого, посему все поздравительные плакаты и открытки для культ-массовых мероприятий подписывались Лидой собственноручно. Её неуёмная страсть находить прекрасное в самых житейских вещах подкупала, и, пожалуй, не существовало в посёлке и человека, кто не восхищался той прекрасной женщиной. Но как обычно происходит, тяжёлый недуг постепенно выедал её рассудок, обращая в довольно проблемную персону с трясущимися руками, а многочисленные друзья предпочитали скорбеть на расстоянии, вовсе не появляясь на пороге их доме. За те две осени – между потрясением от страшного диагноза и нынешним утром, в жизни женщины не происходило ровным счетом ничего, что могло назваться событием.

Поделиться:
Популярные книги

Черный дембель. Часть 4

Федин Андрей Анатольевич
4. Черный дембель
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Черный дембель. Часть 4

Граф Суворов 8

Шаман Иван
8. Граф Суворов
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Граф Суворов 8

Имперец. Том 1 и Том 2

Романов Михаил Яковлевич
1. Имперец
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Имперец. Том 1 и Том 2

Чехов

Гоблин (MeXXanik)
1. Адвокат Чехов
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Чехов

Путь молодого бога

Рус Дмитрий
8. Играть, чтобы жить
Фантастика:
фэнтези
7.70
рейтинг книги
Путь молодого бога

Хозяин Теней 3

Петров Максим Николаевич
3. Безбожник
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
фантастика: прочее
5.00
рейтинг книги
Хозяин Теней 3

Князь Мещерский

Дроздов Анатолий Федорович
3. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.35
рейтинг книги
Князь Мещерский

Венецианский купец

Распопов Дмитрий Викторович
1. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
7.31
рейтинг книги
Венецианский купец

Начальник милиции. Книга 3

Дамиров Рафаэль
3. Начальник милиции
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Начальник милиции. Книга 3

Аристократ из прошлого тысячелетия

Еслер Андрей
3. Соприкосновение миров
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Аристократ из прошлого тысячелетия

Взводный

Берг Александр Анатольевич
5. Антиблицкриг
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Взводный

Проданная невеста

Wolf Lita
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.80
рейтинг книги
Проданная невеста

Адаптация

Уленгов Юрий
2. Гардемарин ее величества
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Адаптация

Я — Легион

Злобин Михаил
3. О чем молчат могилы
Фантастика:
боевая фантастика
7.88
рейтинг книги
Я — Легион