Подвиг
Шрифт:
Леонид Федорович проводил глазами сына. Выждав минуту, вошел к нему. Блоха сидел над книгой, отец повернул его лицом к себе.
— Упал? — спросил он.
— Угу.
Леонид Федорович понимающе кивнул.
— Ты часто падаешь в последнее время. И все как-то неудачно приземляешься.
Блоха молчал.
— Я не собираюсь вмешиваться в твои дела. Но вдвоем нам было бы проще найти выход…
Дверь распахнул Шищенко-старший в тельняшке, тренировочных штанах на подтяжках
— Вы отец Михаила Шищенко? — официально спросил Леонид Федорович.
— Да. А в чем дело?
— Дело в том, что ваш сын со своими дружками каждый день бьет Женю в школе и после школы. Впятером на одного. Мне это надоело…
— Мишка, сюда! — гаркнул Шищенко через плечо.
Из комнаты появился Мишка, тоже с вилкой, увидал Блоху с отцом и презрительно скривился.
— Твоя работа? — грозно спросил Шищенко и, не дожидаясь ответа, влепил ему звучный подзатыльник. — Ну, ты у меня сейчас запляшешь…
— Прекратите. Это ничего не изменит, — сухо сказал Леонид Федорович. — Пусть они сами разберутся. Мы, собственно, пришли, чтобы вызвать вашего сына на дуэль.
— Чего? — Шищенко озадаченно сдвинул брови, соображая. — Какая еще дуэль?.. Да Мишка вашего отделает под орех!
— Пусть это будет у меня на глазах, а не в школе под лестницей, — ответил Леонид Федорович. — В общем, мы ждем вас на горке. — И они с Блохой пошли вниз.
— Эй! — Шищенко засмеялся. — Как вас… Товарищ Блохин! Вы что, спятили? Заходите, выпьем, разберемся, как нормальные люди!
— Если вас через десять минут не будет, мы будем считать, что вы струсили. И завтра об этом будет знать вся школа, это я вам обещаю!
Блоха с отцом молча ждали на снежной горе у котлована. Светились в морозной мгле окна домов.
Наконец появились Шищенки и встали напротив, ухмыляясь.
— Ну что, не передумали еще? — весело крикнул старший. — Ну, смотрите, сами напросились! Я тут ни при чем!
— Три раунда по две минуты, — спокойно объявил Леонид Федорович. — Лежачего не бить. Начинать и расходиться строго по сигналу.
Блоха снял пальто и свитер и закатал рукава рубашки.
— Эх, замерзнет, — сокрушенно сказал Шищенко, прикуривая. — Давай, Мишка, кончай скорее, а то заболеет парень.
Мишка злорадно загоготал.
Леонид Федорович снял с сына очки и засек время.
— Сходитесь, — скомандовал он. — Начали!
Блоха подошел к Мишке. Тот стоял, сунув руки в карманы тулупа.
— Ну, ударь! — насмешливо процедил он.
Блоха размахнулся и врезал ему по зубам.
— А ну, еще ударь! — угрожающе сказал Мишка, вытаскивая кулаки из карманов.
Блоха ударил еще. Мишка ринулся на него и замолотил кунаками. Блоха упал, Мишка,
— Во дает! Танк! Весь в меня! — радостно засмеялся Шищенко. — Как надоест — скажите, а то поздно будет! Дуэль, ха-ха-ха! Пушкин! А ну, давай, Мишка, врежь ему! По соплям!
Леонид Федорович невозмутимо смотрел на секундную стрелку.
— Стоп! — крикнул он.
Мишка, отдуваясь, подошел к отцу. Тот одобрительно похлопал его по плечу. Леонид Федорович платком вытер кровь с разбитых губ сына.
— Сила тут ничего не решает, — сказал он. — Если ты знаешь, что прав, — значит, ты победишь. Больше двигайся, — он подтолкнул Блоху вперед. — Второй раунд! Начали!
И снова Мишка принялся дубасить Блоху. Тот падал уже после каждого удара и все труднее поднимался. Но и Мишка устал, его хватало только на один удар, он надеялся, что уж теперь Блоха точно не поднимется, но тот упрямо, упираясь в снег дрожащими пальцами, вставал.
— Давай, врежь как следует! — азартно кричал Шищенко. — Что ты, как мухобойкой по окну!
— Стоп! — скомандовал Леонид Федорович. Мишка, задыхаясь, выдувал, как паровоз, клубы густого пара. — Если ты будешь только защищаться, ты никогда и никого не победишь, — сказал Леонид Федорович Блохе. — У тебя последний шанс. Пли ты сейчас выиграешь, или будешь молча терпеть до конца школы. А потом появится какой-нибудь другой Шищенко… Последний раунд!
Дуэлянты снова сошлись. Теперь Блоха пошел напролом, прямо на Мишкины кулаки. Пока Мишка, взмокший в своем тяжелом тулупе, замахивался, Блоха успевал вмазать ему три раза. Мишка не привык получать по физиономии, он уже не дрался, а только пытался навалиться на Блоху, как медведь. А тот своими острыми жилистыми кулаками раскровил ему губы и нос.
— Эй!.. Эй… — забеспокоился Шищенко. — Все, заканчивай… — Он двинулся было к пацанам.
— На место! — властно крикнул Леонид Федорович. — Еще тридцать секунд!
Мишка отступал, вслепую размахивая руками, — и повалился с горки в котлован, в обнимку с Блохой, а тот, съезжая по склону на поверженном враге, яростно, как заведенный, лупил его обеими руками:
— Это тебе за Соню, гад! И за Игоря! И за всех! За всех!
— Эй, оттаскивай своего! — заполошно кричал Шищенко, пытаясь отодрать Блоху от Мишки.
— Конец третьего раунда! — невозмутимо объявил Леонид Федорович.
Мишка плакал, хлюпая разбитым носом, — не столько от боли, сколько от обиды и унижения. Шищенко торопливо повел его к дому, подталкивая в спину.
— Я так не оставлю! — крикнул он. — Дуэль, чего придумал! Интеллигент сраный! В школу пойду, к директору так и знай!.. А ты, дурак! — он на ходу врезал Мишке по шее. — С очкариком справиться не можешь, размазня! Дома еще добавлю!