Подвиги Геракла. После похорон (сборник)

Кристи Агата

– Вы так и сделали?

– Да.

– Гм… жалко.

Мисс Карнаби весело сказала:

– Но у меня остался собачий поводок. Принести его?

Она вышла из комнаты. Пуаро воспользовался ее отсутствием, чтобы задать несколько относящихся к делу вопросов.

– Эйми Карнаби?.. О, с ней всё в порядке. Добрая душа, хоть и глупая, конечно. У меня было несколько компаньонок, и все они были полными дурами. Но Эйми предана Шань Туну, и она была очень расстроена всем этим происшествием – и не зря: болтала с гуляющими в парке няньками и не обращала внимания на моего маленького любимца!

Эти старые девы все одинаковы – превращаются в идиоток при виде младенцев! Нет, я совершенно уверена, что она не имеет к этому никакого отношения.

– Это кажется мне маловероятным, – согласился Пуаро. – Но так как собака исчезла, когда она ее выгуливала, следует быть совершенно уверенным в ее честности. Она давно у вас работает?

– Почти год. У нее были отличные рекомендации. Она работала у старой леди Хартингфилд до ее смерти… по-моему, лет десять. А после этого некоторое время ухаживала за сестрой-инвалидом. Она превосходное существо – но полная дура, как я уже сказала.

Эйми Карнаби вернулась через минуту, запыхавшись, и со всей торжественностью вручила Пуаро разрезанный собачий поводок, с надеждой глядя на сыщика.

Эркюль Пуаро внимательно его осмотрел.

– Mais oui [7] , – сказал он. – Он перерезан, без сомнения.

Две женщины с надеждой ждали.

– Я его возьму, – сказал сыщик и торжественно положил поводок в карман.

У обеих женщина вырвался вздох облегчения. Он явно сделал то, что от него ожидали.

III

Эркюль Пуаро не привык оставлять что-то непроверенным.

Хотя на первый взгляд вероятность того, что мисс Карнаби окажется не такой глупой и бестолковой женщиной, какой выглядит, была невелика, Пуаро тем не менее удалось поговорить с довольно неприятной дамой, племянницей покойной леди Хартингфилд.

7

Ну да (фр.).

– Эта Карнаби? – спросила мисс Малтраверс. – Конечно, очень хорошо ее помню. Она добрая душа и полностью устраивала тетю Джулию. Очень любит собак и отлично читает вслух. К тому же тактична, никогда не спорит с инвалидом… Что с ней случилось? Надеюсь, ничего плохого. Я дала ей рекомендацию примерно год назад, для какой-то женщины, ее имя начинается с буквы «Х»…

Пуаро поспешно объяснил, что мисс Карнаби все еще на прежней работе. Были небольшие неприятности, сказал он, связанные с пропавшей собакой.

– Эйми Карнаби очень любит собак. У моей тети был пекинес. Она оставила его мисс Карнаби, когда умерла, и та очень его любила. Думаю, она очень горевала, когда собачка умерла… О да, она добрая душа. Конечно, ее не назовешь интеллектуалкой…

Эркюль Пуаро согласился, что мисс Карнаби, вероятно, нельзя назвать интеллектуальной личностью.

Его следующим шагом было найти смотрителя парка, с которым миссис Карнаби разговаривала в тот роковой день. Это не представило большой трудности. Смотритель запомнил тот инцидент.

– Дама

средних лет, довольно полная; она была очень взволнована – потеряла своего пекинеса… Ее внешность мне хорошо знакома: она почти каждый день приводит сюда этого пса. Я видел, как она пришла с ним… Да, так эта дама была необычайно взволнована, когда потеряла его. Прибежала ко мне и спросила, не видел ли я кого-нибудь с таким пекинесом… Что за странный вопрос! Могу вам сказать, что здесь полно собак всевозможных пород: терьеры, пекинесы, таксы, даже борзые, каких только нет… Вряд ли я отличил бы одного пекинеса от другого.

Эркюль Пуаро задумчиво кивнул и отправился на Блумсбери-Роуд-сквер, 38.

Дома номер 38, 39 и 40 вместе были объединены под названием «Частный отель “Балаклава”». Пуаро поднялся по ступенькам и распахнул входную дверь. Внутри его приветствовал сумрак и запах вареной капусты, смешанный с оставшимся после завтрака запахом копченой селедки. Слева от сыщика стоял стол из красного дерева с печального вида хризантемой в горшке. Над столом висела большая, обитая сукном полка, куда клали письма. Пуаро несколько минут задумчиво смотрел на эту полку, потом толкнул дверь справа. Она вела в помещение вроде гостиной, с маленькими столиками и так называемыми мягкими креслами, обтянутыми кретоном с унылым узором. Три пожилые дамы и один сурового вида старый джентльмен подняли головы и с ненавистью уставились на незваного пришельца. Эркюль Пуаро покраснел и удалился.

Он пошел дальше по коридору и подошел к лестнице. Направо коридор под прямым углом вел, очевидно, в столовую. Немного дальше по этому коридору была дверь с надписью «Офис».

Пуаро постучал в нее. Не получив ответа, он открыл дверь и заглянул внутрь. В комнате стоял большой письменный стол, заваленный бумагами, но никого не было видно. Сыщик вышел, снова закрыл дверь и вошел в столовую.

Грустного вида девушка в грязном переднике шаркающей походкой ходила по комнате с корзинкой ножей и вилок, которые выкладывала на столики.

– Простите, – извинился Эркюль Пуаро, – но не могу ли я видеть заведующую?

Девушка взглянула на него тусклыми глазами и ответила:

– Не знаю, эт точно.

– В офисе никого нет, – сказал Пуаро.

– Ну, я не знаю, где она может быть, эт точно.

– Может быть, – терпеливо и настойчиво произнес сыщик, – вы можете это выяснить?

– Ну, посмотрим, что я смогу сделать.

Пуаро поблагодарил ее и снова вышел в прихожую, не рискуя встретить злобные взгляды обитателей гостиной. Он смотрел на обитую сукном стойку для писем, когда шуршание и сильный запах девонширских фиалок возвестили о появлении заведующей.

Миссис Харт была сама любезность.

– Мне так жаль, что вы не нашли меня в офисе, – воскликнула она. – Вы спрашивали комнаты?

– Не совсем так, – тихо ответил Эркюль Пуаро. – Я хотел узнать, не проживал ли здесь недавно один из моих друзей. Некий капитан Кёртис.

– Кёртис! – воскликнула миссис Харт. – Капитан Кёртис? Погодите, где я слышала это имя?

Пуаро ей не помог. Она раздраженно покачала головой.

– Значит, у вас здесь не живет капитан Кёртис? – уточнил сыщик.