Подводный саркофаг, или История никелированной совы

Волознев Игорь Валентинович

– Есть, но пацаны её "сделали".

Они вылезли из машины у многоэтажного дома. В вестибюле подъезда их встретили два молодых человека, довольно интеллигентных с виду.

– Всё в порядке, - тихо сказал Барону один из них.
– Пришлось попотеть, пока мы её искали...

– Значит, отключена?

– Отключили так, что никто не подумает, что это нарочно...

Пока Барон расплачивался с ними дозами, Артём прошёлся по вестибюлю.

Бумажка на входной двери извещала о том, что 26 и 27 октября в доме будет проводиться санитарная обработка помещений

на предмет уничтожения бытовых насекомых, и требовала от жильцов быть в эти дни на месте. Артём обратил на неё внимание сообщника, который только что распрощался со своими "электриками".

– Отлично, - сказал тот.
– Если в квартире кто-нибудь есть, скажем, что мы из санэпидстанции.

У двери на одиннадцатом этаже Барон несколько минут гремел ключами, отпирая трое замков. Отпереть их оказалось не таким простым делом: вставлять ключи надо было в определённой последовательности. Наконец дверь раскрылась, и сообщники проникли в квартиру.

Не включая нигде электричества, они по-быстрому осмотрели помещения.

– Никого нет, - сказал Барон.
– Можно включать свет.

Хрустальные люстры озарили три просторные, стильно обставленные комнаты и коридор. Наркоторговец огляделся.

– Неплохо живёт твой декан. Ну, и где сова?

Артём уже рыскал глазами в поисках статуэтки.

– Пока не вижу...

Осмотрев квартиру мельком и не найдя совы, Белявский приступил к более основательным поискам. Он заглядывал в шкафы и тумбочки, не пропускал ни одной сумки, коробки или ящика. Не поленился залезть на стул и пошарить на антресолях. Барон сначала бесстрастно наблюдал за ним, а потом, не выдержав, подключился к поискам.

Через полчаса стало окончательно ясно, что совы в квартире нет.

– Слушай, а ты не ошибся?
– спросил наркоторговец.
– Может, совы никогда и не было у твоего декана? Да и была ли она вообще?

– Была, - почти простонал Белявский.
– Чем хочешь поклянусь - была... Мамаша отдала её в прошлый понедельник. Куда она могла деться?

– Что-то всё это странно, - Барон развалился в кресле.
– Улетела, выходит, птичка?

Артём вдруг встрепенулся.

– А пусть Даша спросит у него про сову, - сказал он.
– Ну, придумает что-нибудь. Пусть скажет, что её интересуют совы. Не может быть, чтоб она совсем исчезла!

Барон несколько секунд раздумывал.

– Раз уж мы здесь, то надо разобраться с этой историей до конца, - он достал сотовый, ткнул в кнопку.
– Даша... Ну, что, он спит?...

Дарья нетерпеливо курила сигарету за сигаретой, ожидая звонка от сообщника. Мыслями она была в квартире Мартынюка, представляя, как Барон высыпает из статуэтки на стол сверкающий водопад бриллиантов.

Мартынюк тихо сопел. Приглушённо светила лампа. Несколько раз Дарья брала в руки сотовый, но, подумав, откладывала. Барон сказал ей, что сам позвонит.

Заливистая трель мобильника заставила её вздрогнуть.

– Спит, - зашептала она, прижав телефон к уху.

Узнав, в чём проблема,

она задумалась.

– Его сейчас трудно разбудить... Хорошо, попробую.

Она затрясла его за плечо. Мартынюк громко всхрапнул и перевернулся на другой бок.

– Поль, проснись!

Мартынюк, равномерно засвистевший было, снова всхрапнул.

– Ну, проснись же, дорогой...

Она принялась толкать его. Он всхрапывал, но не просыпался. Она хлестала его по щекам, щипала, брызгала водой. Храп прерывался, Мартынюк чмокал губами, что-то неразборчиво бормотал, отрывал голову от подушки, пытаясь разлепить ресницы, но потом снова валился на неё.

– Что за наказание, - Дарья стонала от досады.
– Ну, просыпайся же...

Мартынюк, в очередной раз приподняв голову, раскрыл, наконец, глаза.

– Поль!
– закричала она ему в самое ухо.
– Ты спишь?

– А? Я разве спал? Не может быть.

– Конечно, спал! Мне даже обидно стало. Тебе со мной скучно?

– Нет-нет, не скучно... Да, о чём я говорил?
– Он наморщил лоб, вспоминая.

– Об Австралии, - напомнила Дарья.

– А, ну да.

– И о совах.

Мартынюк тупо уставился на неё.

– Каких совах?

– Ты ведь собираешь статуэтки сов, сам сказал.

На его лице отразилось недоумение.

– Это потрясающе!
– заговорила Дарья, не давая ему вставить слово.
– Я ведь тоже люблю птиц, и сов в том числе!

Он досадливо поморщился.

– Ерунда какая-то... Дай лучше я тебя поцелую...

Дарья на целую минуту позволила ему присосаться к своим губам. Высвободившись, продолжала допрос:

– У меня тоже есть статуэтки птиц, но ни одной совы. А у тебя их много?

– Понятия не имею.

Если бы Мартынюку так сильно не хотелось спать, он объяснил бы ей, что статуэтками интересуется одна его знакомая - о жене, конечно, лучше не упоминать, - а сам он к ним равнодушен. Он еле удерживался, чтобы снова не упасть на подушку.

– Ты говорил, у тебя их много, - настаивала Дарья.
– Мне это так понравилось! Просто безумно понравилось!

– Ну да, я их собираю, - соврал он.
– Только времени на них нет...

Он откинулся на подушку.

– Где ты их держишь?
– торопливо спросила Дарья, видя что его глаза норовят закрыться.
– Где? У себя в квартире?

Мартынюк зевнул во весь рот.

– На даче...

– На даче? У тебя есть дача? У меня тоже есть. А где она у тебя?

– В Раменском...

– А поточнее?

Вместо ответа Мартынюк громко всхрапнул. Дарья хлестнула его по щекам, но он продолжал храпеть.

Она соскользнула с кровати, схватила сотовый.

– Он говорит, что статуэтка совы у него на даче...

Глава 15

Её звонок застал Барона за изучением записной книжники Мартынюка, обнаруженной в письменном столе.