Подземная пирамида

Леринц Ласло Л.

Она снова что-то пробурчала и снова медленно двинулась ко мне.

Я приятельски улыбнулся ей и указал на другой стул.

– Не присядете? Я полагаю, в этих тряпках неудобно…

В это мгновение вспыхнули лампы, и комнату залило ослепительным светом. «Мумия» застыла на месте и повернулась. Только тогда я заметил, что она была не чем иным, как щитом в человеческий рост, размалеванным под мумию. И щит держал перед собой мужчина высокого роста с рыжей бородой. Теперь, когда он повернулся ко мне спиной,

я смог увидеть его фигуру и понял, что это Хальворссон, фольклорист.

Я раскрыл рот, чтобы поздороваться, когда откуда-то сверху, с лестницы в тишине прозвучал твердый голос:

– Довольно, Кнут!

Рыжий бородач отодвинул от себя щит и отступил с ним к стене. Там он прислонил его, потом повернулся ко мне и сложил руки на груди.

Я отвел от него глаза и взглянул туда, откуда шел голос. Прямо на меня смотрел седой человек среднего роста.

Ну, и в руках у него был войсковой карабин.

Поскольку я всегда был вежливым мальчиком, то и сейчас не мог совершить насилия над своей натурой. Я встал, поклонился и покосился на медленно опускавшийся карабин.

– Хэлло, мистер Силади…как поживаете?

Когда Силади спустился на первый этаж, отовсюду появились и остальные. Белобрысый Йеттмар вынырнул из-за другой мумии, в то время как высокий, черномазый, о котором я подумал, что это Никое Карабинас, выполз из-под лестницы. А японец Осима просто вдруг возник передо мной, словно появился из японской истории о привидениях.

Они подошли ко мне и обступили плотным кольцом. Ствол карабина почти упирался мне в грудь.

– Вы кто? – спросил Силади.

– Меня зовут Сэмюэль Нельсон.

– Обыщите его, Никое.

– Это излишне, – сказал я. – Под левой рукой под мышкой у меня пистолет и…

– Цыц! – сказал грек. – И подними руки!

Я послушно поднял кверху свои лапы. Руки Карабинаса неумело ощупали меня. При таком обыске у меня могло бы, пожалуй, остаться даже кое-как спрятанное оружие.

Он взял мой пистолет и сунул себе в карман.

– Я могу сесть? – спросил я непринужденно, когда они меня обезоружили.

Мужчины растерянно переглянулись, потом Силади кивнул.

– Садитесь.

Я присел и с любопытством посмотрел на них.

– Как, черт возьми, вы заметили меня? В воротах все-таки есть камера?

Никто не ответил. Силади отдал свою пушку японцу, а сам сел на край стола.

– Послушайте, кто вы такой!

– Я уже сказал – Сэмюэль Нельсон.

– Я предупреждаю вас, что это частное владение! Тут ходить категорически запрещено. Что бы вы сказали, если бы мы вас пристрелили без предупреждения, когда вы перелезали через забор?

– Боюсь, что не очень много.

– Какого черта вы вообще здесь делаете? И как вам взбрело в голову просто взять и перелезть через забор?

– Я не мог открыть ворота.

– Следовательно, если вы

не можете открыть какие-нибудь ворота, вы перелезаете через них, да? И, конечно, плевать вам на то, что скажут об этом живущие в доме?

Я понял., что пора прибегнуть к своей самой обезоруживающей улыбке.

– Что вы, вовсе нет. Только у меня срочное дело к хозяину.

– К кому?

К мистеру Силади.

Ни у кого и мускул не дрогнул на лице, когда я произнес это имя.

– К мистеру Силади? Вы, вероятно, попали не по адресу, молодой человек. Это ферма Хубер…Что вам нужно от этого Силади?

Я откинулся на спинку стула и с подчеркнутым превосходством в улыбке оглядел их всех.

– А что, если нам познакомиться, прежде чем я отвечу на ваши вопросы? Я уже сказал, что я – Сэмюэль Нельсон. Вы, если не ошибаюсь, – мистер Петер Силади!1 – Откуда вы это взяли?

Я поджал губы и невозмутимо продолжил «знакомство»:

– Мистер Хальворссон? Вас, действительно, нетрудно узнать. Как и мистера Осиму. Следовательно, это высокий человек со смуглым лицом может быть только Никосом Карабинасом, а вы – мистер Йеттмар. Поправьте меня, если я ошибся!

Естественно, они ничего не возразили. Лишь стояли, застыв, как палочки в леденцах.

– Не хватает Селии Джордан, – я посмотрел по сторонам с таким видом, словно ожидал, что откуда-нибудь появится и она. – Не вижу также доктора Хубер. А остальные все здесь… Разве что еще…

В этот момент в комнатах верхнего этажа послышался громкий шум, и в царившем наверху полумраке вырисовалась фигура мужчины среднего роста, который звонким голосом сказал вниз:

– Папа! Посмотри-ка, что я нашел… Есть два неиспользованных билета на самолет, и я подумал…

Он замолчал, потому что, очевидно, тишина внизу показалась ему странной. Снова послышался шум, и кто-то сбежал вниз по жалобно заскрипевшим деревянным ступенькам.

– Папа! Что тут у вас случилось? Я говорю, что…

Тут он увидел нас. Он стоял на самой нижней ступеньке и собирался ступить на пол, когда наконец понял, что здесь что-то произошло. Тень пробежала по его смуглому, индейского типа лицу, когда он заметил в руках Осима пушку и меня, стоявшего под дулом. Я бы не сказал, что мое появление вызвало у него радость.

Зато я весьма обрадовался. Настолько, что, забыв про пушку и пистолет, рванулся вперед, протянул к нему руки, а мое лицо, должно быть, так и сияло от возбуждения.

– Ренни! – воскликнула, чувствуя, что меня и в самом деле захлестывает волна радости. – Ренни! О, черт побери! Все-таки я тебя нашел!

Я не знаю, что было самым большим сюрпризом для команды Петера Силади за прошедшие два десятилетия. Но вряд ли меня можно будет обвинить в нескромности, если таковыми я назову свое появление на ферме Хубер.