Подземные тропы

Токацин .

– Речник Ингвар уже должен был связаться со 'Скорпионом', рассказать всё это, - закончил Фриссгейн и растерянно посмотрел на сармата.
– Оттуда ничего не сообщили тебе? Даже такие важные известия не сообщили?

Гедимин покачал головой.

– Хельдис - командир 'Скорпиона'. Сам на связь не выходит, другим отвечает редко и плохо. Ничего от него не слышал в этом году. Гвеннон тоже молчит. Видимо, ещё не знает. Тогда я сообщу всем, и сегодня же. Хельдис... Я видел этого Фанстона. Не могу понять, зачем его послали одного так далеко. Это очень странно, Фриссгейн, и очень плохо...

Сармат

задумался. Речник некоторое время смотрел на него, потом достал из сумки погасший было, но снова оживший от местных лучей дозиметр и протянул ему.

– Гедимин... Эта ваша штука была рядом с Фанстоном. Я бы хотел уметь ею пользоваться... или, по вашему обычаю, лучше отдать её Хельдису и другим сарматам?

Взгляд сармата стал очень странным. Фрисс не мог понять его мыслей и даже испугался.

– Нет, Фриссгейн. Такого обычая у нас нет. Это не самая ценная штука на станции, можешь спокойно пользоваться ей. Только я хотел бы переписать её показания... так, на всякий случай. Это недолго, заглянем на станцию, и я сразу отпущу тебя.

– Конечно, - кивнул Фрисс.
– Пойдём к 'Идис'. Если хочешь, забери прибор себе, я даже не знаю, как и что им мерить...

– А... Ну, я тебя научу, это недолго, - сказал Гедимин, не двигаясь с места и разыскивая взглядом что-то на присыпанной песком плите.
– Хорошо, что ты прилетел сюда...

Плита зажглась изнутри холодной зеленью, и сармат осторожно встал на неё, а Фрисс последовал за ним. Темнота перед глазами сомкнулась ненадолго, что-то клокотало вокруг, как пузыри в кипящей воде, а потом сумрак расступился. Речник стоял у главного входа на станцию, а со ступеней на него удивлённо смотрел сармат в тяжёлой чёрной броне с символами 'Идис'. Обычный сармат, не гигантский сородич Гедимина. А второй, одетый так же, появился в дверях и был удивлён не меньше первого.

– Уран и торий! – сказал Фрисс - вроде бы так звучало сарматское приветствие, но уверен Речник не был. Кроме великолепной брони, у рабочих Гедимина было при себе мощное оружие - скорее всего, излучатель, в таких вещах Фрисс не разбирался, но испытывать их на себе не хотел. Гедимин положил руку ему на плечо и кивнул сарматам.

– Кейденс, Хиу, это Фриссгейн - друг мой, станции и ваш тоже. Вы меня ждали?

– Знорк-ликвидатор? 'Идис' только что сказала, что помнит тебя, - посмотрел на Речника один из сарматов и обратился к Гедимину.
– Щит девятнадцатого блока не включается, что-то с питанием. Накопительная сборка рассыпана. Больше снаружи ничего не видно. Переходить к двадцатому?

– Третий этаж расчищен, но на крысином складе уже нет места, - сказал второй сармат, скользнув по Речнику равнодушным взглядом.
– Готовить площадку для обмена? Какой день ты назначил Хамерхету?

– Три дня у вас на расчистку, этажи пока закройте. Хиу, оставь всё как есть, щит я посмотрю. Помоги Кейденсу, - коротко ответил Гедимин.
– От станции не отходите. Есть разговор. Фриссгейн, идём. Знаешь, весна - неспокойное время...

Речник кивнул. Ему было не по себе на станции, он тут был совершенно лишним, пусть даже Гедимин и сама 'Идис' не против его присутствия...

Что-то сияющее, раскалённое,

чуждое и вечно подвижное заглянуло в его мысли без злобы, но с любопытством. Фрисс усмехнулся и помахал кому-то рукой - у станции есть глаза, и они там, где ей надо, значит, она увидит его приветствие.

Просторные коридоры станции не изменились за зиму - разве что стали чище. Тёмно-синие стены, украшенные оранжевыми переплетающимися линиями, блестели в свете ярких искусственных огней. Где-то за стенами пульсировал океан энергии - альнкиты уже работали, ирренций 'горел', наполняя станцию жизнью. Фрисс ничего не понимал в сарматской технике, но силу, целеустремлённо текущую по коридорам, чувствовал кожей.

– Гедимин, вас тут всего трое, а вы уже запустили все сорок альнкитов?
– тихо спросил он у задумавшегося сармата.

– Нет, всё стоит, кроме двух слабых установок, - с видимой неохотой признал Гедимин.
– В этом году хорошо, если ещё одну запустим. А нас тут двенадцать вместе со мной. Вот, скафандры им нашёл...

– И как вы работаете? Доволен ты ими?
– осторожно спросил Фрисс. Он никогда не видел, как на станцию набирают сарматов, и сильно удивился, когда узнал, что они не зарождаются там сами из ирренция, ипрона и Би-плазмы...

– Доволен, - кивнул Гедимин.
– И они мной довольны, и станция довольна нами всеми. Остаётся вернуть на место всё, что отвалилось и было отвинчено за пять тысяч лет, и отдать крысам их хлам, которым забиты все хранилища и половина зданий... Вот главный щит. Помнишь это место?

Они вошли в большую комнату, вдоль одной из стен которой тянулись светящиеся экраны, а под стеной загадочно посверкивал кнопками и рычагами огромный пульт управления. Фрисс это место прекрасно помнил... и красные экраны, и предсмертный вой аварийной сирены, и плавящийся потолок! Зимой он несколько раз видел тот день во сне - и просыпался с криками ужаса. Нелегко далось Речнику и сармату завоевание станции, что и говорить...

– Я вроде крыс тогда пугал, а не тебя, - сказал Гедимин вполголоса. Смотрел он сейчас на экраны, но каким-то образом чувствовал, о чём думает Фрисс. Речник заставил себя думать о другом, но приятных мыслей у него сегодня не было.

Увиденное на экранах не встревожило сармата, и он взял в руку счётчик Конара и кивнул Речнику.

– Большой ценности прибор не представляет, и о многом тебе не расскажет. Но совокупное излучение ты узнаешь, и источник он тоже найдёт. Что ты дальше будешь делать с этой важной информацией, я не знаю...

Он показал Речнику, как с двух небольших экранов снимаются пластинки, и как выдвигаются усы - очень скромные, всего с парой ветвлений на каждом. Гедимин всунул усы в отверстия на пульте, раздался тихий свист и щелчок, и на небольшом экране появились разнообразные значки. Сармат нахмурился и с трудом отвёл от них взгляд и снова повернулся к Речнику.

– Это очень важно, Фриссгейн. Спасибо, что сохранил это и принёс мне.

– Пустяки, Гедимин, это же вещь вашего народа, - Фрисс ещё раз пожалел о своей необразованности - он видел и цифры, и буквы, и символы на экране, но написанного прочесть не мог.
– Скажи, тут можно прочитать, кто такие фарки и откуда их принесло?