Подземный флот маркшейдера Вольфа
Шрифт:
Если вы не видели в каком-нибудь фильме машинное отделение старинного парохода, то вам будет трудно представить здешнюю обстановку. А если видели, то и описывать не надо все это царство темного и мрачного железа, труб, угля, огня и всяких круглых циферблатов со стрелками.
Киту внезапно понравился этот мир, этот густой, жаркий горьковато-подземный дух горячего железа и масла. Даже гулкая жара ничуть не пугала. Что-то чувствовал здесь великий Сборщик такое - родное и близкое…
Топка зияла как пасть огромного механического льва, гудела и слепила глаза. Около нее стояли,
– Зятек наш, - шепнул Киту ближайший Евсеич, которому сегодня выпала явно более приятная миссия, чем его брату-близнецу.
– Кто? – не понял Кит.
– Муж нашей сестренки, Артемий, - уточнил Евсеич, принимая обратно из рук Никиты ценный груз. – Как раз ко двору пришелся.
Кит догадался, что это и есть один из новых членов «команды», которого вместе с семьей пришлось срочно эвакуировать из опасного московского мира.
Зять Артемий и сам быстро разобрался с пришедшей делегацией.
Коротко поздоровавшись со всеми вслед за прочим Евсеичем, он сразу выделил из делегации Кита и шагнул к нему.
– Вы, что ли, тот самый господин инженер? – спросил он очень деловито и с большим достоинством.
– Я не инженер. Я – сборщик, - скромно уточнил Кит.
Такая профессия очень понравилась зятю Артемию.
– Сборщик – это хорошо. Это по-нашему, по-рабочему, - прогудел он над головой Кита, перекрывая гул топки, и подал мощную руку. – Артемий Захаров буду.
– Никита Демидов, - сказал Кит и утопил свою ручонку в теплой мощной ручище.
– Имя тоже хорошее. Нашенское, знаменитое, - сказал зять Артемий, явно намекая на свое отрицательное отношение ко всяким дворянским именам-фамилиям. – А кто господином инженером будет?
– Главный инженер у нас – Томас Эдисон, - ответил Кит, перебив Евсеича, который подал было голос, и указал на Тома. – Он приглашен из Америки.
– Значит, американский у нас будет инженер. Тоже не худо. Эти толк знают не хуже наших. – И зять Артемий протянул руку Тому.
С Томасом он тоже вполне достойно и тепло познакомился. Оба улыбнулись друг другу честно и по-свойски.
– Я ж на Ярославской железной дороге помощником машиниста, - сказал зять Артемий Никите. – Так что мне эта вся машинерия знакома. Но считай до того узла, где давление пара в иную силу обращается. Там уж для меня – темный лес. А все, что тут есть, – все родное. Спрашивайте, расскажу… Да тут-то, по-моему, все цело.
Кит и сам уже видел, что на этом конце «подземного дирижабля» все цело. Таинственная и невидимая энергетическая ось начиналась здесь, сходясь-свиваясь из пучка отдельных лучей, испускавшихся разными узлами. Никаких искажений и обрывов не было заметно.
– Точно, - кивнул Кит, осмотревшись. – Тут все в норме.
– Что я говорил! – гордо сказал зять Артемий. – Раз уж меня сюда Бог послал, так тут впредь и будет. Даю полную гарантию!
Когда двинулись по узким подземным коридорам на другой конец
Княжна позади, на руках у Евсеича, совсем притихла. Сам Евсеич как будто слегка запыхался с ней – дышал шумно, покашливал. Но вот добрались. Больше всего Кит обрадовался тому, что дверь в буровое… или как там его?.. рыхлительное отделение была уже открыта. Нянчить княжну не придется! А то уж совсем обнаглела…
На этом, переднем конце «дирижабля», из-за железной двери, веяло, напротив, холодом, и стоял за ней такой бледный полусумрак, будто где-то там одиноко светилась одна холодная неоновая лампа, отчаявшаяся побороть тьму.
Кит на всякий случай оглянулся.
– Можно? – спросил он.
– Даже нужно. Там тебя ждут - не дождутся, - сказала то ли всерьез, то ли в шутку княжна.
– Кто? – У Кита холодок пробежал между лопаток.
– Всё-всё… Не сбиваю. Прости, - всерьез спохватилась княжна и не продолжила шутку, хотя, надо полагать, имела в виду каких-нибудь зомби или призраков.
Кит осторожно зашел.
И только он зашел, как тут же замер, увидев перед собой поистине фантастическую картину. В просторном, как небольшой кинотеатр, помещении со сводчатым потолком, прямо перед Никитой, шагах в тридцати, слабо мерцала огромная, туго натянутая паутина-«мишень», а в центре мишени неподвижно сидел… нет, не паук, а мутный глаз-сапфир, мертвенно светившийся.
Указать при этом размер этого «глаза» – эдак с детеныша бегемота, затем размер сети – эдак с необычный, квадратный экран кинотеатра, и еще добавить холодный запах только что вырытой большой ямы, точнее могилы – и вот вам готов тронный зал Кащея Бессмертного.
– Это и есть рыхлитель, - согрел сердце Никиты голосок княжны. – Он перестал получать энергию.
Теперь уж робко топтаться на месте было никак нельзя. Кит решительно пошел вперед, к рыхлителю… и вновь остановился, на этот раз шагах в десяти от него.
В сумраке он ясно различил, что сеть натянулась внутрь помещения, сдерживая какую-то тяжеленную, темную и жуткую массу…
Земля! Это была масса сырой земли! И с нее вниз, на пол, сочилась глубинная влага…
– Рыхлитель временно переводит породу в особую молекулярную взвесь… своего рода туман, - объяснила княжна, оказавшись рядом на заботливых и длинных руках Евсеича… почти что на блюдечке с золотой каемочкой.
Голосок ее теперь звучал немножко глухо, потому что она держала у носа надушенный платочек.
«Рыхлитель»! Уж назвали бы этот невероятный агрегат как-нибудь по-современному… Дезинтегратором, например. Или дисперсером. А то «рыхлитель»… Такой вроде у мамани на кухне есть.
Вся эта бесполезная ерунда кишела у Кита в мозгах, пока он разглядывал агрегат, осматривался вокруг и… И не знал, что делать дальше. Еще немного – и он, пожалуй, почувствовал бы себя тут погребенным заживо… а там и до панической атаки недалеко, хотя он никогда этим не страдал.