Подземный Голландец. Странники и пришельцы (сборник)
Шрифт:
А вагон всё движется, движется…
«Осторожно, двери закрываются». Закрываются, закрываются двери! Осторожно!
6
Мужик с портфелем
Хорошо, что я по графику работаю. Сегодня воскресенье, так можно хоть посидеть. А то работа такая, что не посидишь. Машины эти так и снуют. Туда-сюда, туда-сюда. А наше дело какое? Наше дело сторожевое. Пропуск проверить, начальству позвонить.
Да, работа есть работа. А куда пенсионеру военному податься? Нет, ну была бы у меня хоть специальность
Нет, жаловаться грех. Грех! Бывали и у нас времена! Были и мы рысаками! Не то что сейчас молодёжь. Ну что это за хлюпик напротив меня? Тьфу, смотреть противно! Всё ёрзает, ёрзает. Небось от армии откосил. Или родители любящие выкупили, за взятки.
Ну что он ёрзает, как будто у него шило в штанах? Точно – не служил! Откупился, как пить дать откупился!
Что это за жизнь? Одни взятки да бандиты!
Ничего не понятно. Кто у власти? У кого деньги? И почему вдруг деньги оказались у этих людей, а не у других? Откуда они повылели, «новые», эти олигархи, из каких щелей?
Голова болит. Давление стало повышаться в последнее время. Жена померит и молчит. А потом идёт за таблетками.
«Сто шестьдесят на сто», – говорит. А там, наверно, и больше оно, давление-то. Точно больше.
Сколько её осталось, этой жизни? Разве так я думал доживать свой век? В прежние времена мог подполковник свободно жить на пенсию.
Просто жить, на рыбалку ходить, на даче ковыряться. Мемуары писать! А что, есть о чём и мемуары написать. Столько всего было за двадцать пять лет службы… Три заграницы… Африка…
Вот тебе и Африка. Успокойся! Сторож – он и в Африке сторож. И портфель этот… Как он мне надоел, портфель этот! Тяжёлый, собака! Можно подумать, сокровища везу, такой он тяжёлый, этот портфель. А там еда на двое суток. Суп в стеклянных банках, вот что там! Дожил…
И жена… тоже болеет и на пенсии. И всё работает. А как прожить? Как прожить на пенсию, если не работать?
Эх, Родина милая, где ты? Что же ты сделала с нами, с защитниками своими?! Неужто и вправду защищали мы не то… и не так?
И что делать? Богу молиться? Вон как эта богомолка, соседка моя. Ишь, молитвенник читает! А тоже, наверное, в КПСС состояла. И партвзносы платила, и на собраниях сидела!
Смотреть противно!
Нет, ну а сама она так… ничего. Симпатичная, наверно, была в молодости.
Эх, молодость! Молодость…
7
Парень в синей шапочке
(непечатная лексика закодирована)
Скорее бы, скорее бы доехать. Э-э, как же я мог так лохануться! Э-э! Сволочь этот Коля, сволочь! Я его как родного, а он… Э-э, украл дозу, украл последнее, э-э-э, э-э, э-э-э, э-э. Меня кумарит! Ломает, всухую ломает, э-э, э-э, э-э…
Коля сволочь, сволочь… Как мне хреново! Скорее бы доехать и у Сереги взять. Хоть немного, э-э, э-э, сука, сволочь этот Коля…
Что ты выпялился на меня, боров толстый? Морда красная! Что смотришь? Э-э!
Что тебе надо от меня?
Коля сволочь! Э-э! Э-э!
И
8
– Уважаемые пассажиры! Извините, что беспокою вас ранним утром. Однако то, что я хочу вам предложить, пригодится вам в повседневной жизни.
На очередной станции в вагон вошли четверо. Молодая женщина с давно крашенными белыми волосами и довольно заметными синими кругами под глазами. В руках женщина держала сумку и пакет. Она опустилась на свободное место в центре вагона.
Рядом с ней присела другая женщина. Средних лет, в берете. Так себе, ничем не примечательная тётка.
Туда же, только с другого края лавки, опустился ещё молодой мужчина в очках. Этот сразу достал книгу и приготовился читать. Но и он волей-неволей вынужден был посмотреть в сторону четвёртого вошедшего.
Все сидящие в вагоне подумали примерно одно и то же, только с небольшими нюансами:
«Господи! И в воскресенье их носит! Как же они забодали, эти… как их… коммивояжёры!»
– Уважаемые пассажиры! Позвольте предложить вам пальчиковые батарейки и ручки трёх цветов по цене десять рублей за три штуки, а также гелевые ручки, пластырь, блокноты… Кто заинтересовался, прошу! Покупайте здесь, а то потом кинетесь – а не будет!
Вот уж действительно! На всю оставшуюся жизнь чтобы хватило! И батареек, и пластыря, и гелевых ручек.
На всю жизнь… на всю…
– Сюда подойди! – подозвал продавца мужик с портфелем. Он вспомнил, что у него на работе начал отставать будильник. – Батареек мне, пару штук!
– Они по две штуки, в упаковке. Берите две упаковки, на запас!
Мужик усмехнулся:
– Ладно, давай!
И подумал: «На тебе бы пахать, а ты по вагонам ходишь, батарейки носишь!»
Продавец же подумал что-то вроде: «Сколько ношу эту гадость, не перестаю удивляться, что люди это покупают. Не смотрят ни на срок годности, ни на то, как грубо прикреплены эти батарейки к упаковке. Лохи, одним словом! Лохи московские!»
– Ко мне подойдите, пожалуйста! – подозвала продавца только что вошедшая женщина с плохо крашенными волосами. – Мне ручки трёх цветов. Проверьте, пожалуйста.
И блокнотик. Самый красивый. Какие там у вас?
Женщина выбрала блокнотик и расплатилась.
«Неплохо, для пустого вагона», – подумал продавец и ещё раз громко повторил:
– Кто желает? Батарейки, ручки, блокноты. Пластырь, не видимый на теле!
Азербайджанец посмотрел на продавца и сказал:
– Иды, иды!
«Да уж, – подумал продавец, – тебе ничего не всучишь!
Ты сам всучишь кому чего не надо!»
Продавец плюхнулся на свободное место, поблизости от целующейся парочки. Парочка продолжала целоваться.
«Во дают! – подумал продавец. – А тут уже третий месяц, как жену не видел. И вообще бабы никакой не видел. Комнату сняли на пятерых, да и то едва хватает, чтобы расплатиться и домой хоть немного денег выслать. Эх, домой бы сейчас! Здесь уже осень, а в Молдавии ещё тепло… Виноград убирают… Убрали уже, наверное. Эх!»