Подземный Голландец. Странники и пришельцы (сборник)
Шрифт:
– Есть кто живой? Люди, есть кто живой?
В темноте началось шевеление. Замигало пламя зажигалки. Потом чиркнула спичка. Погорела немного и погасла. Люди стонали и шевелились; стонали и поднимались с пола вагона. Зажёгся огонёк мобильного телефона. Голос с акцентом произнёс:
– Сэйчас я по мобильнику позвоню!
Через мгновение в общей тишине прозвучал равнодушный голос: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
– Нэт, связи нэт!
Зажёгся ещё один огонёк –
– Что же это с нами, а? Что произошло?
Не сговариваясь, люди собрались в центре вагона. Нищий тоже подъехал на своей коляске. Колёса погнулись, но коляска могла передвигаться.
Младший из азербайджанцев держал мобильный телефон включённым, а старший держал зажжённую зажигалку. Люди собирались на эти огоньки. Со своей зажигалкой подошёл и солидный мужчина.
– Все тут? – спросил мужик с портфелем, бывший военный.
– Вроде бы, все.
– Нет, вон женщина, на лавке.
В тусклом свете было видно, что на лавке, в перекошенной позе, застыла женщина в берете. Один из мужчин – тот, что читал книгу, – подошёл к ней и аккуратно, ровно уложил её на лавке.
– Я врач, – сказал он. – Крови, кажется, нет. Пульс приличный. Или головой ударилась, или сознание потеряла.
Пусть лежит.
– Остальные все?
– А я? – прохрипело из угла. – Чё это тут случилось, а?
Ёлки-палки, чего это темно?
Бомж! Там же бомж ехал!
– Сиди где сидишь! – сказал бывший военный. – Не рыпайся!
– А чё?
– Сиди, а то я сейчас приду и объясню тебе, чтоб ты понял!
– Сижу, сижу…
– Что делать-то будем? А, мужики? – ещё раз спросил бывший военный. – Связи нет. У кого ещё есть мобильники?
– У меня.
– У меня.
Кроме солидного мужчины мобильники оказались у той пары, что сидела рядом с тёщей и её зятем, причём у обоих, а также у женщины с плохо покрашенными волосами. Правда, сейчас это уже не имело значения, так как её волос не было видно. Женщину звали Лида.
– Ещё у меня есть, – сказала Лида. – Вот он.
Имелись мобильники у парня из целующейся парочки и у доктора.
– Всего – семь, – подытожил бывший военный. – На какое-то время хватит. Включать будем по одному, пока батарейки не сядут. Будем звонить периодически. А зажигалки у кого есть?
– У меня.
– У меня.
– У меня спички есть.
– Держите пока при себе. Если что, зажигаем по одному. На какое-то время нам хватит.
– На какое? На какое время… нам этого хватит? – нервно спросила Лида. – Мне к дочери надо. Она в больнице лежит и там одна осталась.
– Кто же знает на какое… – произнёс бывший военный.
– А потом? Потом, когда не хватит? – спросила
Ей никто не ответил.
Мгновение тишины наступило после этих слов… Казалось, до людей постепенно стало доходить, что произошло нечто… нечто ужасное.
Никто не знает, что произошло. И никто не знает, надолго ли это. Сколько можно выдержать под землёй? Будет ли связь, и придёт ли помощь? И жив ли кто-нибудь ещё, в соседних вагонах? А воздух? Воздуха-то хватит или нет?
И вообще, всё это или не всё – то, что произошло?
Возможно, катаклизм ещё не закончен, и сейчас, через несколько минут, снова раздастся грохот, и толстый пласт земли накроет их всех и похоронит здесь, в этой общей и давно заготовленной для них могиле?
– На сколько нам воздуха хватит? Нам воздуха хватит или нет? – кажется, это настойчиво повторял тот самый молодой парень, из целующейся парочки.
– Боже мой… – сказал кто-то в тишине.
– Ой лышенько! Ой лышенько! – тихонько причитала тёща. – А як же ж я до Полтавы дойиду… Ой лышенько! Ой…
– Мамо, годи! Перестаньте уже! – одёргивала её дочь.
Мама не реагировала и продолжала причитать.
Солидный мужчина стоял-стоял и вдруг резко бросился к переговорному устройству, к кнопке связи с машинистом. Кнопка слабо отсвечивала в мерцающем свете, прямо над головой азербайджанца.
Мужчина нажимал на кнопку, как сумасшедший, и кричал:
– Алло, алло! Алло!
– Нэ кричи, – сказал старший азербайджанец. – Бэз тэбя тошно… Чэго кричишь?
И он произнёс несколько слов на своём языке. Видимо, эти слова обозначали, что чувствует человек, их произносящий.
– Да! – ответил по-русски его младший брат.
18
– Да, ситуация… – Бывший военный, пожалуй, мог оценить создавшееся положение адекватнее всех. – Нас завалило, это факт. Но мы пока живы, и это тоже факт. Надо бы на разведку сходить. Но с мобильным этим светом далеко не уйдёшь. И с зажигалкой тоже. Факел, что ли, сделать? Но факел много кислорода жрёт.
Был бы хоть фонарик…
– Да кто сейчас носит с собой фонарики! – сказал доктор.
– Двери-то открыть можно? – Бывший военный подошёл к дверям.
С ним вместе подошёл и тёщин зять. Вдвоём они попытались открыть двери вагона. Двери поддались им после небольшого усилия. Пневматическая система тоже оказалась повреждённой. Но выходить в кромешную тьму…
– Эх, был бы фонарик! – снова воскликнул бывший военный.
На этот раз в дальнем углу вагона заскрипело, закашляло и раздался голос бомжа:
– А кому нужен фонарик? Только он не светит…
Волна запаха возвестила о том, что бомж приблизился к общей компании.