Подземный мир и живая вода

Зубков Алексей Вячеславович

Ласка на крик пошел через толпу таких же молодых шляхтичей, бегавших между столами, разыскивая друзей, и вышел к надписи «Город Рим» на столе, где пахло вином и южными специями. С королевой в Краков приехала целая диаспора итальянцев. Не только дворян, но архитекторы и живописцы считаются благородными, даже если вышли из простолюдинов. В Польше водились деньги и потребность в творческих людях, а в Италии — творческие люди с потребностью в деньгах.

Вот Доминго декламирует Gaudeamus на латыни, вот подпевают носители языка, вот Вольф сидит

довольный, как будто это его персональный попугай, а вот еще одно знакомое лицо.

— Бенвенуто!

— Ласка!

— Ух ты! Какими судьбами?

— Такие дела, брат. Велика Европа, а бежать особо и некуда.

— Бежать? Так ты в беде?

— Уже нет, но еле ноги унес.

— Рассказывай.

— Погоди, это к тебе?

Серый слуга подвел к столу пана Твардовского.

— Я слышал, пан получил жалованную грамоту? — спросил Твардовский.

— Да, благодарю за содействие, — ответил Ласка.

— Речь идет об этой птице?

— Да, — ответил Ласка.

— Птица попугай отличается умом и сообразительностью, — сказал Доминго.

— Разве попугай — певчая птица? — спросил Твардовский.

— Только что пел «Богородицу» их величествам.

Твардовский посмотрел на Доминго сквозь пальцы.

— Рад буду принять Ваше птическое высочество. Или величество, не могу разглядеть.

— Я скромная птица инкогнито, — поклонился Доминго.

— Пан, может, выпьете с нами? — предложил Бенвенуто.

— Благодарю.

Твардовский сел и выпил с итальянцами.

— Город Рим, пан, — стоявший у него за спиной Шарый указал на вывеску «Город Рим», стоявшую на столе, — И особо обращаю внимание пана, что это не я написал.

— Как Рим? — Твардовский вскочил, но слуга положил руку ему на левое плечо, — Какой еще Рим, Шарый, ты в своем уме?

— Рим, — подтвердили соседи по столу, — Самый настоящий Рим в Кракове. И вино с родины, и песни родные.

Твардовский повертел головой, как будто собирался убежать, но слуга крепко сжимал его плечо своими сильными пальцами.

— Последнее желание, — сказал Твардовский, повернувшись к слуге.

— Слушаю.

— Пройдем через рыночную площадь, я брошу прощальный взгляд на свой дом.

— Не возражаю.

— Прошу со мной, на место ангела, — Твардовский протянул правую руку Доминго, и попугай прошел по рукаву к нему на плечо.

Так втроем они и вышли из замка. Пан колдун, слева серый слуга, на правом плече ярко-красная птица.

[1] Король и шут — «Гимн шута».

4. Глава. Принц мышей и подземная дорога

За три дня до краковского пира начинающая ведьма Оксана сбежала прямо с костра в Вене. Завернула по пути на постоялый двор, оделась и забрала вещи. Элефант спокойно подождал у коновязи. Хотя он и непростой конь, но колдовство не лекарство, по единице на фунт веса не рассчитывается.

Уходя на свидание с принцем Максимилианом в подземельях замка Хофбург, Оксана на всякий случай подготовилась к бегству. Раскидала вещи по комнате, а самое нужное и ценное сложила во вьюк, заговорила его на незаметность,

сбрызнула зельем и спрятала на сеновале. Комплект мужской дорожной одежды со штанами, чтобы ездить верхом, скромное повседневное платье горожанки, парижское придворное голубое платье, полторы колдовских книги и десять золотых из аванса, выданного крысами.

После ареста крысы или дознаватели выгребли или испортили все, что осталось в комнате, но тюк предсказуемо не нашли.

Принц мышей Томаш Нехитишь встретил Оксану на выходе с постоялого двора и любезно помог привязать к седлу тюки с вещами. Оксана узнала его с первого взгляда на площади Гусиного пастбища. Тот самый мышеобразный толстячок, которого она видела в гостях у крыс. Он же та самая породистая мышь из тюрьмы.

— Ты сейчас куда? — спросил принц мышей.

— В Киев, — ответила Оксана.

— Киев — город какого короля?

— Сигизмунда.

— Дорогу знаешь?

— Нет.

— Я тоже. Но могу за два дня довести до Кракова. Обгонишь французов на добрую неделю. И от столицы до любой провинции дорога точно есть.

— За два дня и на неделю обгоним?

— Через подземный мир. Поехали. Кстати, меня зовут Томаш. Если ты вдруг забыла.

— Оксана. К Вашим услугам, Ваше Высочество.

Принц мышей томно вздохнул, то тему услуг развивать пока не стал.

Вход на подземную дорогу находился в пещере на берегу Дуная. Чтобы попасть туда, пришлось спешиться. Томаш прошептал заклинание, и в стене открылся ход.

Оставшийся без короля подземный мир не стал чинить препятствий двум всадникам. Границы владений под землей не совпадают с границами наверху, поэтому никакая стража не стояла на пути из Вены в Краков. Разбойников же, которые обижают путников на большой дороге, в подземном мире обычно не водилось. По этим дорогам простаки не ездили, а ездило, бегало и ползало такое, что само любого разбойника съест и не подавится.

Дорога походила на пещеру, освещенную светляками. Порой казалось, что у пещеры нет боковых стен, а потолок не просто над головой, а где-то высоко-высоко. Иногда становилось светлее, будто под сводами невидимого потолка висели огромные светильники. Пару раз менялось направление ветра, и доносились запахи то свежего хлеба, то навоза, как будто под землей живут люди и лошади. Однажды вдалеке показалась кузница, где работали четыре вроде бы человека. Во всяком случае, у силуэтов не было ни рогов, ни хвостов. Один качал меха, другой держал железку клещами, а двое били по ней молотами.

Несколько раз проезжали перекрестки. На черную дорогу, что лежала под ногами, выходили дороги попроще, покрытые обычной пылью.

Один раз увидели, как далеко впереди с черной дороги свернула на простую повозка, запряженная двумя ослами. Ослы встали и уперлись в паре десятков шагов от черной дороги. Из повозки вышел маленький, но очень широкий в кости человечек и дал ослам чего-то поесть.

— Гном. Местный, — прокомментировал Томаш, — Очень талантливый народ. Могут делать удивительные вещи, но цену ломят безбожно.