Поджигатели (Книга 1)

Шпанов Николай Николаевич

– Знать, для какого чорта они затеяли сегодня эту кутерьму.

– Небось, Матраи уже догадался.

– Это верно, - отозвалось сразу несколько бойцов.
– Наш генерал наверняка уже знает все, что нужно!

– Я проторчал в окопах всю ту войну, - задумчиво проговорил пожилой боец, - но, убейте меня, не видел такого генерала. Да и не думал, что такие бывают.

– Говорят, в России...

– В России. Мало ли что есть в России и чего мы никогда не увидим!

– А может быть, и увидим, а?
– мечтательно проговорил

боец помоложе. Ради чего же мы сейчас валяемся тут, как не ради того, чтобы увидеть, наконец, то же, что увидели русские?

– Пожалуй, - согласился пожилой боец.
– Ты сказал именно то, что я не знал, как выразить.

Даррак закрыл глаза и прижался лбом к прикладу винтовки. Он, кажется, понемногу привыкал ко всему: к жужжанию пуль, к реву снарядов, к бессоннице и грязи, даже к тому, что он давно уже не видел свою, оставленную в ротном обозе, скрипку. Наконец, он, повидимому, привык даже к тому, что его пальцы, длинные тонкие пальцы скрипача, были черны от многодневной грязи и покрыты ссадинами. Ему казалось, что он привык ко всему. Ко всему, кроме одного: он не мог привыкнуть к раненым. Да, это было, пожалуй, единственным, к чему еще не мог тут присмотреться Даррак - раненые, страдания раненых.

Между тем беседа под грохот канонады продолжалась.

– Мы должны с этим покончить, - сказал Стил.

– Чтобы покончить с этим, нужно покончить с Германией!
– непримиримо крикнул Лоран.

– Милитаризм - это не только Германия, - возразил Стил.

– Но сегодня его зовут "Германия"!

– Я вам скажу, ребята, - проговорил Крисс: - наши британские лорды в этом отношении немногим лучше немцев.

– А американские "короли" и их прихлебатели?

– Пожалуй.

– А французы из этих самых... "двухсот", так те и вовсе.

– Это так, - поправил Стил, - но во всех этих странах еще есть и люди, способные протестовать и бороться против того, что их делают пешками в этой проклятой игре.

– И они должны победить, непременно должны!
– сказал Даррак.

– Кого?
– спросил кто-то.

– Фашистов.

– Этого мало. Победить нужно не фашистов, а фашизм, не генералов, а войну. Войну как таковую, чорт ее побери! А для этого нужно свернуть шею хозяевам - тем, кто стоит за фашистами и за генералами.

– Ради этого мы и здесь, - снова сказал Стил.

– И попомните мое слово, ребята, - сказал англичанин: - драться нам придется не только здесь!

– Верно, Крисс, - со спокойным кивком подтвердил Стил.
– Здесь, в Испании, мы даем первый открытый бой всей международной шайке. А когда-нибудь, - и в его голосе послышалась мечтательность, - соберемся опять вместе, все, всей бригадой, но тогда в ней будет уже не десять тысяч, а десять миллионов штыков, и окончательно загоним в могилу всю шайку...

– Хватит!
– испуганно сказал Лоран.

– С тебя уже хватит! Вот блюмовская школа!
– насмешливо произнес американец.
– Нет, эльзасец, когда

мы покончим с этим здесь, нам придется еще немало драться. Может быть, даже у себя дома.

– Со своими?
– спросил Лоран.

– Иначе их не приведешь в чувство, - сказал Крисс.

– Ты прав, - сказал Стил, - настолько-то мы с тобою знаем собственных сволочей.

– Эй, эй, глядите-ка, ребята!
– крикнул пожилой боец.

Он высунулся было в наполовину заложенное мешками окно, но пули франкистов тотчас заставили его отползти обратно. Следом за ним и все стали смотреть на небо, которое было хорошо видно в дыру, зиявшую на месте стеклянного купола библиотеки.

– Проклятое воронье, - сердито проговорил пожилой боец.
– Всегда так, десять на одного... Заклюют!

– Не заклюют!
– сказал молодой.
– Смотри, как он дает им.

Истребитель с республиканскими знаками на крыльях отбивался от десятка насевших на него итальянских "Фиатов". Он уже сбил одного; второй, дымя, поспешно уходил в свое расположение. Но силы были слишком неравны. Дело кончилось тем, что республиканский самолет загорелся, завертелся в воздухе, начал штопорить. Вот от него отделился падающий летчик. Через несколько секунд над его фигуркой брызнула струя белого шелка, а еще через мгновенье раскрылся парашют.

Затаив дыхание, бойцы следили за тем, как ветер несет летчика к зданиям Университетского городка. Им казалось, что летчик упадет прямо на железные стропила разбитого купола библиотеки.

Но случилось нечто худшее: летчик упал между позициями своих и франкистов. Из окопов фашистов тотчас поднялся пулеметный огонь. Они стреляли со всех точек, с которых могли достать до места падения летчика свинцовыми струями своих пулеметов.

Потом между летчиком и франкистской позицией разорвалось несколько ручных гранат. Но они до него не долетали.

– Его счастье, - с облегчением проговорил пожилой боец.
– Ночью ему удастся переползти к нам.

– До ночи они добьют его из минометов, - заметил Даррак.

– Так или иначе, они до него доберутся, - сказал молодой боец.
– А впрочем... впрочем, мы им не дадим. Верно, ребята?

– Что ты хочешь сделать?

– Мы должны его вытащить.

Стил в сомнении покачал головой:

– Разве только когда стемнеет.

– Я об этом и говорю, - подтвердил молодой.

– Верно, друг, - согласился Крисс.
– Как только стемнеет, мы должны его вытащить.

– Непременно вытащим!
– послышалось несколько голосов.

Стил согнул из железного листа нечто вроде рупора, чтобы предупредить летчика. С ним пробовали заговорить на всех языках, какие были известны бойцам, но он не откликнулся ни на один.

Последним сделал попытку окликнуть летчика Лоран.

– Поговори-ка с ним по-немецки, - предложил кто-то.

К всеобщему удивлению, летчик на этот раз действительно отозвался. Он оказался чехом.