Поединок двух сердец
Шрифт:
— При условии, что Мэри не найдет богатого мужа.
— Она не найдет.
— А если все-таки найдет?
Что-то в этой охоте на мужа, которую устроила Мэри, ему не давало покоя. Он не мог просто сидеть и ждать, слепо полагаясь на судьбу. Особенно учитывая, что Мэри хотела заполучить Жеребца Таннера так же сильно, как и он. Он знал ее. Она всегда добивалась своего. И уж тем более постарается сейчас, поскольку ее приобретение одновременно будет означать поражение для него. Он резко повернулся на каблуках и направился к лошади.
— Эй, — крикнул вслед ему Дэвид, — куда это ты так заторопился?
Тай даже не замедлил шаг:
— В Лондон!
Для Мэри поездка в Лондон оказалась не такой уж приятной затеей.
Вдобавок ко всему, она с первого взгляда невзлюбила Элис Пиблз, тетю Дэвида. Чувство оказалось взаимным. На свадьбе Джейн и Дэвида они виделись лишь мельком. Но одно дело — познакомиться с человеком на семейном празднике, и совершенно другое — жить с ним под одной крышей. Как выяснилось, миссис Пиблз была категоричной, не терпящей возражений особой — Мэри вообще не могла выносить подобного отношения к себе, а уж тем более от женщины. Несмотря на солидный возраст, леди собирала крашеные, орехового цвета волосы в высокую прическу, становясь похожей на изваяние римской богини Юноны, красила губы, облачалась в прозрачные пурпурные наряды и носила открытые туфли в тон. Первое, что услышала от нее Мэри, было суждение о ее облике в целом: «Мы все переделаем!» К чему богиня сразу же и приступила. За счет Мэри, конечно. Поскольку обновление было задумано с размахом, сумма, оставшаяся у Мэри от приданого, таяла на глазах. Миссис Пиблз организовала для нее уроки правильной речи, танцев, визиты парикмахеров и портных. По заоблачной цене был куплен особый крем, который Мэри ежедневно следовало втирать в кожу. Ее дергали за волосы, укладывая их так и эдак, не давали ни минуты покоя, и за любую мелочь ей приходилось платить, платить и платить. Однако, вместо того чтобы неукоснительно следовать замечаниям миссис Пиблз и препоручить себя заботам учителей, швей и парикмахеров, Мэри исподтишка старалась нарушить их планы. На примерках она ерзала так, что платья приходилось подгонять снова и снова, учителю танцев как бы невзначай отдавила ногу, так что он еще долго хромал, и убегала сразу, как только ножницы или щипцы для завивки приближались к ее волосам. Но ее самый серьезный проступок заключался в том, что она игнорировала абсолютно все правила этикета, установленные миссис Пиблз. Она сама не понимала, почему действует всем наперекор, и винила в этом свою проклятущую гордость, которую считала главной причиной многих бед.
Кроме всего прочего, поездка всколыхнула в ней воспоминания, которые не давали ей спокойно спать по ночам. Это был Лондон, и тут был дом Джона. В Лифорд Медоуз она могла притворяться, что его больше не существует. Но здесь возникала большая вероятность, что их пути однажды пересекутся. Драгоценности, украшения и даже платья, которые ей теперь полагалось носить, напоминали Мэри о той беззащитной девочке, какой она была, когда еще верила в любовь. Тогда, поставив на кон все в отчаянной попытке угодить и Джону, и отцу, она добилась лишь того, что ее возлюбленный уехал, не оставив и тени надежды, а отец отвернулся от нее. Она держалась все эти годы только благодаря тому, что похоронила эту ранимую девочку под бриджами, бравадой и показной независимостью, и теперь была не уверена, стоит ли ее воскрешать. Но все ее сомнения и страхи исчезали сразу, как только она вспоминала о Таннере Дерби-Малыше. Если лошадь достанется Барлоу, Гейтсы будут опозорены ее стараниями дважды. А этого она не могла допустить.
Было решено, что ее дебют состоится во время званого вечера у миссис Виллоуби, старинной подруги миссис Пиблз. От миссис Виллоуби требовался лишь внешний антураж. Вечер, конечно же, устраивали за счет Мэри. Миссис Пиблз заверяла, что там соберутся исключительно важные, добропорядочные и определенно красивые господа, какие только есть в Лондоне. Джейн встретила известие с восторгом, Мэри —
Апогей наступил накануне, когда Мэри делала последнюю примерку роскошного кремового платья, задуманного в качестве ее вечернего наряда. Она стояла на скамеечке посреди спальни миссис Пиблз, которая восседала на стуле прямо напротив нее, потягивая чай с бренди и управляя процессом. Ее гнусавый голос действовал на нервы. Джейн поблизости не было, она занималась рукоделием где-то в комнатах на первом этаже. В это время швея, француженка мадам Фокье, со всех сторон начиняла надетое на Мэри платье булавками — так плотно, что то и дело колола девушку. Разумеется, мадам была недовольна, если мисс Гейтс возмущалась или вздрагивала от укола. В довершение всех неприятностей у Мэри еще и затекли ноги. После часа подобных упражнений она стала терять терпение. Ей невыносимо, до боли, захотелось немного подвигаться и размяться.
— Мисс Гейтс, прекратите дергаться, — резко произнесла миссис Пиблз. — Мадам, вам не кажется, что лиф платья плохо сидит? Что-то не так с вырезом.
В ответ мадам возмутилась:
— Платье не виноват, — сказала она с сильным французским акцентом. — Если мисс Гейтс настаивать на толстый нижний белье под моим невесомым ткань, что я могу делать?
— Толстое нижнее белье? Разве мы не купили новое?.. — В следующую минуту миссис Пиблз догадалась, что это было очередной упрямой выходкой Мэри. Она тяжело вздохнула, изобразив страдание. — О господи! Мадам Фокье, покажите, что там на ней надето?
Прежде чем Мэри успела возразить, мадам через голову стащила с нее недошитое платье, немилосердно царапая булавками. В мгновение ока молодая леди очутилась перед ними лишь в одних чулках с подвязками и панталонах, зардевшись от смущения.
— Где ваш корсет?! — возмущенно воскликнула миссис Пиблз, вскакивая со стула. — И почему на вас это ужасное полотняное белье? Мы же специально заказали хлопковое!
— Я уже доставить его, — быстро вставила мадам.
— Оно мне не нравится, — замялась Мэри, — оно слишком… как бы это сказать… — Она махнула рукой, не зная, как приличнее выразиться. По правде говоря, в легком, мягком хлопке она чувствовала себя словно голой и слишком женственной — ощущение, которого она так давно избегала. — В Лифорд Медоуз я больше привыкла к своей старой одежде.
Миссис Пиблз недоуменно пожала плечами и попросила швею надеть на Мэри новую облегающую нижнюю сорочку. Затем медленно обошла вокруг, придирчиво разглядывая ее фигуру, и наконец жестко резюмировала:
— Проблема не в платье и не в белье. У вас нет груди.
— Конечно, есть, — запротестовала Мэри.
Миссис Пиблз только хмыкнула и одним движением легко свела груди Мэри вместе.
— Вот теперь что-то есть. Видите? Образуется вполне симпатичная ложбинка. — Затем она повернулась к мадам Фокье: — У нас есть что-нибудь, способное придать пышности ее формам?
Мэри покраснела еще больше, прикрывая грудь скрещенными руками.
— Не нужно мне никакой пышности!
— Как провинциально, — закатила глаза мадам.
— Возможно, — охотно согласилась Мэри. — Но в Лифорд Медоуз других женщин не тискают!!!
Брови миссис Пиблз взлетели вверх.
— Вы ведь хотите произвести в обществе благоприятное впечатление, не так ли, дорогая?
— Нет, если для этого потребуется менять грудь.
— Вот! — Порывшись в швейных принадлежностях, мадам извлекла оттуда два комка овечьей шерсти. — Сейчас мы положить это вместо грудь! — Она начала засовывать шерсть в лиф сорочки Мэри.
Мэри шлепнула ее по рукам и спрыгнула со скамейки.
— Оставьте меня в покое!
Мадам воздела руки с комками шерсти вверх:
— Это невозможно! Она не понимать моды!
— Мне не нужна шерсть! Я не нуждаюсь в этой вашей… — следующее слово Мэри не могла произнести без смущения, — пышности.
Миссис Пиблз была не столь деликатна и нарочито проговорила назидательным тоном:
— Бюст. Это называется бюст, мисс Гейтс. Некоторые обладают им от природы, а другим приходится предпринимать искусственные меры.