Поединок двух сердец
Шрифт:
На какой-то миг Тай допустил леденящую мысль, что проиграл. Затем, опомнившись, стал лихорадочно искать выход. Нужно дать ей выиграть — тогда она вынуждена будет публично признать, что у нее нет денег, потерпит фиаско и не сможет больше показаться в деревне! Он посмотрел на коня, нетерпеливо переступавшего с ноги на ногу. Его мозг беспокойно работал: можно продать одну из кобыл, можно экономить…
— Девятьсот фунтов, — слова будто вырвались сами, но его голос при этом был тверд.
Толпа одобрительно загудела. Многие проделали долгий путь, чтобы попасть на аукцион. Это
— Девятьсот пятьдесят, — сказала Мэри таким равнодушным голосом, какой только можно было вообразить.
Сумма ошеломила Тая!
— Что ж, хорошая новость заключается в том, что конь хотя бы не достанется чужакам, — прошептал Брюстер.
Они что, не понимают? Если он позволит Мэри Гейтс завладеть Таннером Дерби-Малышом, то потеряет его навсегда. Гейтс никогда не допустит Барлоу даже приблизиться к Жеребцу.
Сейчас, по сути, решалась его судьба, и Тай рискнул:
— Девятьсот семьдесят пять.
Мэри напряглась и плотно сжала челюсти, так что желваки заиграли на скулах. Тай почувствовал облегчение. Он уже готов был расслабиться, как вдруг услышал:
— Тысяча фунтов. — Эти слова она проговорила тихо и медленно.
— Прошу прощения, мисс? — переспросил распорядитель, прикладывая руку к своему уху. — Вас едва слышно.
— Одна тысяча фунтов, — повторила она, на этот раз звонко чеканя слова. Каждый звук был подобен стреле, вонзающейся в тело Тая.
«Одна тысяча фунтов» — гулом отдавалось у него в голове, словно это скандировала целая толпа. Сумма была астрономической даже для такого великолепного скакуна, как Таннер.
Тай пытался сообразить, где бы еще достать денег, и не мог. Это было невозможно.
Он повернулся к Мэри. Она стояла, гордо подняв голову. Тай точно знал, что у нее нет таких денег. С детства приученный держаться от Гейтсов и их дел подальше, он все-таки был их соседом. При всем своем желании она не могла бы укрыть от его хозяйственного взгляда наличие такой суммы.
Но и у него таких денег не было. Если он повысит цену, ему придется продать все свои конюшни.
— Сэр, ваше предложение? — спросил уэльсец.
Тай почувствовал, что взгляды присутствующих устремились на него. Его ответа ждали все: управляющий конюшнями герцога Мальборо, испанец и все остальные, включая лорда Спендера, сияющего в предвкушении умопомрачительного куша. Тай знал, что всех прежде всего интересует вопрос, позволит ли он, чтобы его обошла женщина, и станет ли он мужчиной, который наконец сможет осадить ее.
И ответ был — нет.
«Садлбрук» был делом жизни его отца. Так же, как и делом жизни его самого. Он не может потерять все из-за одной лошади, даже если это лошадь его мечты. В конце концов, будет еще много других превосходных жеребцов, которые помогут ему забыть потерю Таннера. Но он точно знал, что никогда не забудет момент, когда Мэри Гейтс заставила его сказать:
— Я пас.
— Тогда одна тысяча фунтов — раз, одна тысяча фунтов — два, одна тысяча фунтов — три! Продано! — объявил распорядитель. — Мое почтение, удачливая леди! Вы приобрели превосходного
Впервые с начала торгов Мэри повернулась и посмотрела на Тая. Она улыбалась.
Тай был готов убить ее на месте.
Глава 2
Мэри всю жизнь знала Тая Барлоу, но никогда еще не видела его таким взбешенным. Она одержала над ним верх! Ее отец гордился бы ею. А главное, сейчас она сама испытывала гордость. Из глаз Тая в ее сторону летели свирепые молнии, его взор был затуманен гневом и яростью, но она ответила ему спокойным уверенным взглядом, хотя внутри готова была плясать и петь от счастья.
Их взгляды пересеклись. Она смотрела на него не мигая. Когда-то они играли в такую детскую игру, и сейчас ей показалось, что это было совсем недавно. Однако сегодня Тай был не намерен играть. Он стиснул челюсти, сверкнул глазами, затем резко повернулся и зашагал прочь. И только тогда, впервые с того момента, как назвала свою последнюю цену, она смогла наконец-то легко и свободно вздохнуть.
Рядом с ней оказался викарий Несмит.
— Благослови вас Господь, мисс Гейтс, — сказал он, пожимая ей руку. — Вы спасли нас! Таннер Дерби-Малыш останется в Лифорд Медоуз!
Брюстер не то обнял Мэри, не то похлопал ее по плечу, а Блэки поддержал викария:
— Да-да! Вы молодец, мисс Гейтс! Я вам так скажу: этот конь — на вес золота! Золота! — повторил он, как будто Мэри не понимала значения этого слова.
У нее забрали пустую кружку из-под пунша и тут же вручили новую, наполненную до краев. К ней подходили, говорили слова благодарности и поздравления. Это был самый упоительный миг для нее, уже почти привыкшей считать себя неудачницей в жизни!
— Как думаете, Барлоу расстроился? — обратилась она к Блэки, заранее зная ответ, но желая услышать это от него.
— Да. Он вне себя от ярости, — ответил кузнец, поднося кружку к губам, но внезапно остановился, наткнувшись на предостерегающий взгляд викария. Смутившись, Блэки тут же поспешил исправиться: — Прошу прощения, мисс Гейтс, я хотел сказать, что Тай не тот человек, который сможет так просто стерпеть поражение.
— Особенно от женщины, — насмешливо вставил Брюстер.
Краем глаза Мэри заметила хмурого Дэвида и поняла, что зять отнюдь не рад ее победе. Ну что ж, даже если и так, им не в чем ее упрекнуть — она честно выиграла торги.
Всегда выступая в роли миротворца, викарий Несмит постарался сгладить ситуацию:
— Друзья хотели сказать, что Тай, конечно же, расстроен, но он справится с этим. Он хороший, честный человек, хотя порой немного упрямый. Я думаю, он вскоре согласится, что такой жеребец, как Таннер Дерби-Малыш, в конюшне по соседству — это просто замечательно! Ведь он сможет в любой момент взять его у вас для своих кобыл.
— Отнюдь! У него теперь не будет ни шанса, — парировал Дэвид. — И Тай об этом знает. — Он допил пунш и вернул бокал одному из лакеев. — Старый сквайр в гробу перевернулся бы от мысли, что его дочь помогает семейству Барлоу.