Поединок ревнивцев
Шрифт:
Томас, как всегда, вел себя уважительно и учтиво.
– Попробую, Томас! Нужно поймать Стара! Интересно, как далеко он умчался? – встревожилась девушка за своего любимца.
Но когда Томас выбрался на открытое место, то девушка увидела, что ее отец уже держит в поводу присмиревшего, покорного Стара. Лорд Ричард подвел скакуна к дочери и помог ей устроиться в седле. Бетти отправилась домой на жеребце, который передвигался неторопливым, осторожным шагом, словно понимал, что хозяйка получила травму.
Все сокровища, спрятанные в дупле старого дуба, вскоре оказались переправленными
Бетти тихо лежала в своей спальне на широченной кровати, окруженная заботой, вниманием и любовью родных и близких людей. Она давно не чувствовала себя так уютно и спокойно. Нога у Бетти почти не болела. Огорчало ее лишь то обстоятельство, что дядя и отец не прислушались к ее мольбе и не отправили посыльного к лорду Гарольду Ноттингему с вестью о том, что богатства найдены.
За окном вечерело. Бетти задумчиво смотрела на макушки яблонь летних сортов, заглядывающих в окно. На верхних ветках еще оставались самые крупные и самые ярко окрашенные плоды. Казалось, дерево не желает расставаться со своими самыми драгоценными детьми – красивыми, сильными и удачливыми.
Как только пострадавшая Бетти оказалась дома, Анна Торн пришла навестить свою любимицу.
– Бетти, козочка моя! Ты была так неосторожна! Так неосмотрительна! Ласточка моя! Дай, посмотрю твою ножку! – она бережно ощупала ступню Бетти своими чуткими пальцами. – У тебя был вывих, дитя мое! Ничего страшного! Полежишь с тугой повязкой пару дней, и все пройдет! Будешь снова прыгать по дорогам, словно резвая козочка, – кормилица поцеловала девушку в лоб, и Марта увела старушку в комнату, определенную ей леди Мэрион для проживания.
Лорд Эдвард обязался Бетти не обижать ее няню и оставить в замке до последних дней жизни.
По коридорам и комнатам разносился запах жареного мяса и свежего хлеба. Бетти с нетерпением ожидала, когда Марта принесет ей хоть немного еды. Сегодня девушка впервые за несколько последних дней ощутила острое чувство голода и поняла, что, наконец-то, пошла на поправку.
Спустя час, вечернее солнце заглянуло в окно ее спальни, и комната преобразилась, озаренная нежно-розовым светом заката. Ужина все еще не было, и Бетти даже встревожилась. Наконец дверь осторожно приоткрылась, и Марта просунула в щель свою любопытную и довольную физиономию.
– Марта, когда ты накормишь меня, в конце концов! – голос Бетти прозвучал разнеженно и немного капризно. – Я буквально умираю от голода! Ты, вредная девчонка, решила совсем уморить меня голодом, да?
– Ну, что Вы, миледи! – Марта продолжала лукаво и таинственно улыбаться. – А к Вам гость, миледи! Очень важный гость! Кстати, леди Элизабет, он и вчера приезжал, хотя на дворе была страшная гроза. Но Вы, леди очень крепко спали.
Бетти почувствовала
– Так пропустить к Вам гостя, миледи? Или Вы не слишком жаждете встретиться с ним?
– Кто бы то ни был, Марта, приведи и дай поскорее поесть. А то я тут у вас умру от скуки и голода. Ты, похоже, забыла поставить мне на стол поднос, который держишь в руках, Марта!
Кто-то резко оттолкнул служанку в сторону, распахнул дверь и, перехватив у прислуги поднос, нагруженный едой, и кувшин горячего молока с медом, широкими шагами вошел в спальню.
– Это Вы, милорд?! – Бетти изумленно раскрыла наивные, голубые глаза и приподнялась на подушке, пытаясь лечь повыше, чтобы удобнее было общаться с гостем. – Проходите, милорд Гарольд Ноттингем! Наверное, Вы по важному вопросу к дяде или отцу? – она сделала вид, что состояние ее безмятежно, однако сердце колотилось где-то в самом низу живота, и все время скользким жаром перехватывало горло.
– Бетти! Дорогая Бетти, почему ты так холодна со мной?.. Хотя, впрочем, я Вас, леди, отлично понимаю! Ваше сдержанное поведение молено понять и оправдать. Наверное, я веду себя чересчур дерзко, являясь в Ваш дом, миледи. Но я больше не могу жить, не видя Вас! Без ваших прекрасных глаз я умираю от тоски в одинокие, скучные вечера! Я умираю от любви к Вам, не прикасаясь к вашим густым, мягким волосам, к вашей атласной коже на груди, к вашим жарким бедрам и стройным, маленьким ножкам! – и, держа в руках поднос, он присел возле нее на кровать.
– Как Вы смеете говорить со мной так дерзко, милорд Гарольд?! – разомлевшая от его пылких слов, Бетти по самую шею завернулась в теплое одеяло. Высвободив правую руку, леди взяла с подноса кусок мягкой, румяной лепешки и тарелку с зажаренной курицей. С хрустом отломив приличный поджаристый кусок курицы, она принялась неторопливо пережевывать пищу острыми белоснежными зубками, усиленно делая вид, что это ее больше волнует. – Что Вы хотите сообщить мне интересного и нового, милорд? Как поживает Ваша французская любовница, маркиза Жанет де Рамбуйе? По-моему, она вполне в состоянии составить Ваше счастье, милорд Гарольд! А уж развеять вашу скуку – подавно!
– Бетти, Бетти, о чем ты говоришь, когда решается моя и твоя судьба! – Гарольд, казалось, был в полном отчаянии. – Не говори об этой женщине, Бетти! Она превратила всю мою недолгую жизнь с тобой в кошмар! Но я не виноват в этом! Я ничего не обещал ей!.. Пойми! Она – всего лишь прошлое. Мужчина моего возраста и положения, холостой и полный сил, не может обходиться без женского внимания и женского… – он замялся, не находя приличных слов.
– Женских ласк, женского сладострастия, женского тела, да? – Бетти продолжала жевать, не отвлекаясь от тарелки с жареной курицей и внимательно разглядывая оторванную ножку, будто решая, с какой стороны вкуснее откусывать. Она видела, что Гарольд вот-вот взбесится, но делала вид, что его появление ее вовсе не заинтересовало и не взволновало: – Ведите себя сдержанно, лорд Гарольд Ноттингем! Вы не в обществе дешевой французской распутницы, милорд! Вы не купили меня!