Поединок со смертью

Миронова Лариса Владимировна

– Так что ж, выходит, Америка – это… наш законный штат?

– Выходит, что так.

– Вот блин печёный… А чё ж мы тут до сих пор протухаем? Поехали что ли.

Такой оборот дел, однако, показался некоторым спорщикам странным и недостаточно понятным. Некоторые открыто смеялись.

– Они чё, шизы совсем, бегать и кричать – «а-мы-реканцы!», пока весь свет не услышит и на карту эту их землю американскую не нанесёт? – осторожно, однако не без ехидства, спросил у агитатора стоявший рядом с ним мужичок. Тот с досадой ответил:

– Да они не бегали и не кричали,

чувичкин ты сын, сам понимаешь. Они таким образом представлялись туземцу при встрече: дескать, мы не захватчики, а, сам видишь, простые мирные проповедники.

– Как это?

– А так. Подходят они к туземцам знакомиться, а те, пока ещё непуганные европейской цивилизацией персонажи, вежливо так говорят, показывая друг на друга: «Вот этот – Ястребиный Коготь, а вон стоит Тот, У Которого Орлиный Глаз. А вы кто такие будете, господа хорошие?»

– Вот именно, кто.

– Ху из мистер Пути?

– Ага, именно. Признавайтесь. Хто из вас здесь будет ху.

– Ху дзинь-дзинь. Тау-тау.

Лицо агитатора выразило угрюмое недовольство.

– Опять с курса сбились. Мужики, не западайте, мы про Америку, ку-ку. Китай пока отдыхает. Не было там никакого тебе ни Пути, ни мистера, ни Твистера, ни даже дяди Тау. Вообще никакого дяди не было.

– А кто ж у них главный был тады?

– Там Караченцов был, вот кто.

Толпа и на этот раз проявила бдительность и выразила законное недоразумение.

– Какой ещё Кара… ченцов?

– Не, чеченцев нам сюды не нады. Тут и без их с вершком цыган хватает.

– Вот именно, всё что ни попадя хватает, только оставь без присмотра.

Агитатор терпеливо объяснил:

– Из «Ленкома» Караченцов, какой же ещё.

– Ну и лабуда. Мы в «Ленком» не ходим, мы в палатке «Ромашка», здесь, на площади, праздники отмечаем. Скверик рядом, полный сервис – и выпить и перепихнуться в темноте…

Посмеялись, приободрившись, поговорили о разном, потом вдруг снова к «американюге злобному» интерес забрезжил.

– Давай, слышь, про энтих… брательников по разуму подробные разъяснения. Как это они, голодные волки прерий, вдруг русаками оказались?

Агитатор вновь стихийно попал в центр внимания и больше из него уже не выпадал до полного выяснения вопроса.

– Ну вот. Слушай сюда. Представились индейцы по всем правилам и от наших ждут разъяснений. Тогда наши и говорят весьма вежливо и простым народным языком: «Вы, значит, индейцы, это мы в школе проходили – Ястребиный Коготь, Орлиный Глаз и всё такое. А мы тоже вам не чужие, вот он, к примеру, точно ваш родной брат, Беркут – Золотой Орёл, прибыл в ваши знойные дебри прямиком с Алтайской глубинки. Да и мы – орлы первоклассые. У нас вааще что ни мужик, то чистый орёл. У нас орлов даже графьями императрицы назначают. Только крылья слегка подрезаны у них бывают…» Ну ладно, посмеялись, порадовались за племя пернатых. И опять индейцы спрашивают, а как мы все, в целом, называемся. Наши на это, значит, и отвечают, как я сказал, без ложной скромности: а мы реканцы, все как есть поголовно, что, сами понимаете, значит, вельми речистые, то есть мирные проповедники. А вовсе не группа захвата типа

«омон». Это хоть понятно?

– А чё не понять, понятно пока что. А дальше?

– А дальше всё, приехали. Ну, и стали их туземцы, по своему обычаю, полным текстом называть, с тех пор так и называют – «А-мы-реканцы», а всем иным впоследствии говорили, что ещё до Колумба приезжали к ним проповедники – братья из далёкой снежной России, то есть это про наших соотечественников, и называли они себя просто и незатейливо, без всякого хвастовства: «А-мы-реканцы», а главный у них был с Алтая, наш родной брат Беркут – Золотой Орёл.

Восхищённому удивлению не было предела. Народное резюме вынесли однозначно:

– Так вот с чего Америка пошла!

– …йоо-моё…

– Твоё, твоё. Правильно рубишь.

– А поселения их стали называть, сам понимаешь, Америка.

– Верная постановка вопроса.

– Вот откуда есть пошла Земля Русская, поняли теперь, ущемлённые?

Толпа снова ахнула.

– Неа, не поняли, – сказал озадаченный таким глобальным поворотом дел главный спорщик. – Это когда ж русский «омон» успел туда?

Его дружно поддержали.

– Ты про это не говорил совсем. Так что давай, мужик, начинай сначала, жили были два мочала, йоо-моё…

Агитатор снова разозлился и готов был даже рассвирепеть.

– А чё, блин, не понять? «Американец», значит «славянин», говорю вам, чего ж тут не понятного. – Глянув на часы, агитатор рассердился ещё больше. – Потому всё так получается, что славяне – это люди слова, значит, они и есть проповедники. Словянин – правильно так говорить, через «о», это они уже потом русских людей «акать» научили, а на севере и сейчас «окают», так что американец это и есть русский, славянин – человек слова, он же провоповедник веры христовой. Дошло теперь, одинокая извилина?

Спорщик недоверчиво покачал головой.

– Круто.

– Ну да, круче не бывает, но только это чистая истина.

– А что дальше, сладились?

– А вот что дальше… Дальше, ядрёна мама, стали обустраиваться, ну и жили себе в своей Америке, не тужили в полной гармонии с природой родного края. Потом, когда прогресс настиг их даже в прериях, настроили со временем высоток с лифтами и стали жить совсем уже лучше всех.

Но тут агитатора ждал новый подвох.

– Так американцы… они ж, вроде, своих предков в Ирландии имели? – сказал весьма ехидно человек с рыбьим хвостом и торжествующе посмотрел на товарищей – факт с Ирландией вряд ли удастся предать забвению даже в сердце мордовской глубинки. Однако агитатор и здесь не растерялся.

– Это уже потом со всего света каждый, кому делать дома не хрена или задолжал кто в той же Ирландии или где ещё, стали по-тихому с чужими паспортами сваливать в Америку, или вообще без паспортов, в трюме пиратского проходящего мимо судна. Получился такой вот плавильный котёл, в некотором роде.

– А космополиты тогда там откуда взялись? – озадаченно, но не без ехидства снова спросил главный спорщик.

Агитатор ответил с большим сердцем:

– Оттуда, откуда и везде берутся. От бабок бешеных. Знашь таких?