Поединок во мраке
Шрифт:
В один из осенних пасмурных дней (им такие промозглые деньки почему-то казались ужасно романтичными) Димка залез зачем-то в шкаф, и оттуда вывалился синий пакет.
Девушка подняла его и улыбнулась:
— Что за секретик?
— Посмотри, разрешаю.
— Подкова? Какая стертая. Ты не помнишь, как звали коня Дон Кихота? Это не он потерял? — она взвесила находку на руке. — Металлическая, а не холодная. Скорее теплая.
— Ты тоже заметила? Мне иногда кажется, что она пульсирует.
— Странный сплав… Или это обыкновенное
— Не знаю. Мама недавно ее обнаружила. Кто-то подарил на счастье, когда меня принесли из роддома.
— Добрая фея? — засмеялась Стефания.
— Хочешь, возьми себе, — серьезно предложил он. — Будешь хранительницей моего счастья.
— Ой, как ответственно. Боюсь-боюсь.
Они посмеялись, и подкова перекочевала к Степке, которая пообещала с ней не расставаться.
— Ку-ку, уснул?
Димка сидел у автомата, а Стефания совала ему коктейль с соломинкой и лимоном на краю тонкого бокала.
— Эй, — спросил вдруг Сверчок. — А как поживает моя подкова?
— Подкова? Совсем забодал, какая подкова? — она смотрела куда-то в сторону. — Ты пей коктейль! А то остынет.
Потом Сверчку будет казаться, что окончательно прозрел он именно в эту минуту. Но согласитесь, трудно осознать, что твоя подружка не человек, а ведьма-оборотень. Не-е-т! Эту догадку он не мог озвучить между делом, поэтому притворился, что его занимает только компьютерная игра.
— Что это за штуковина? — он отстранился от коктейля и поморщился. — Тиной пахнет.
И в ту же секунду забыл и о коктейле, и обо всем на свете. По экрану в темноте подземелья бежала девушка. На мгновение ее лицо приблизилось, и он увидел круглые темные глаза, растрепанные волосы, веснушки. Как она была не похожа на красоток в подобных игрушках!
И тут Сверчка как молнией пронзило. Ему показалось, что девушка настоящая и, мало того, что он ее совсем недавно где-то видел.
Стефания протянула Димке электронный пистолет и крепко сжала другой.
— Разомнемся? Ну пей, а то протухнет! — напомнила она про коктейль.
Димка, не отрывая взгляда от игры, потянулся к напитку, но запотевшее стекло выскользнуло из рук. Бокал упал на пол. Жидкость пролилась и тут же зашипела, проедая черную дыру в покрытии.
— Ой, облом! — снова углубляясь в игру, сказал он.
— А ну его! — Стефания зашвырнула ногой бокал подальше под автомат.
Сверчок не видел, как она в досаде прикусила нижнюю губу.
Девчонка на экране бежала прямо на них, не зная, что за углом притаился костлявый дядька с голым черепом и узким перекошенным ртом. Его руки и ноги были опутаны проводами, а губы жевали, словно предвкушая нечто очень вкусное.
«Какая-то ненормальная игра. Обычно жмурики выскакивают, ты стреляешь, они бахают, и все. А тут…» — успел подумать Сверчок, когда услышал выстрел. Его напарница, прищурившись, с азартом палила по беглянке,
Глава 17
Потрошило идет на дело
А настоящая Стефания сидела на камне, и постепенно силы возвращались к ней. Оцепенение схлынуло, на его место пришла решимость бороться.
— Я могу идти только вперед, но делать этого нельзя. Остается стоять или сидеть. Другие не останавливаются, не говорят, значит, я не такая, как они. Я — живая! Это я только предполагаю или точно? Эй, слышит меня кто-нибудь? Себя я не слышу, но ведь та девочка меня слышала и я ее тоже.
Она посмотрела на желудь, который оставила ей незнакомая девчонка, и крикнула:
— Возвращайся!
Стефания не помнила, где они могли встречаться раньше, но если учесть, где они оказались, то проблемы у них действительно общие.
— Я тебя жду!
И тут она ощутила, что пытается что-то мучительно вспомнить. Очень важное, от чего зависит не только ее жизнь. Даже раньше, когда она брела вдоль пропасти, необходимость вспомнить это преследовала ее.
— Надо начать с самого конца. Время у меня есть.
Галя думала о том, что надо как-то вернуться на Переход и вытянуть оттуда Степку. Но как туда попасть? Она брела по подземелью, и тут что-то бабахнуло. Галю швырнуло к стене, и она почувствовала, что налетела на какой-то твердый мешок, набитый костями.
Потрошило, сбитый с ног, упал на дно туннеля — его обожгло пламя. Кто-то тяжелый навалился сверху. Еще на Земле он не выносил никаких прикосновений. Стоило кому-то нечаянно до него дотронуться, как Потрошиле делалось тошно. Его выворачивало, трясло, он буквально падал в обморок. Но там у него была человеческая плоть, а тут он уже успел забыть это поганое ощущение.
— Ай-ай-ай! — он отпихивал что-то горячее и противное. — Ай-ай-ай!
Галя оттолкнула его и увидела, что, обхватив себя длинными руками, в углу корчится некто с кривым голым черепом. На руках, груди — всюду, куда ни посмотришь, к кривоголовому были прикреплены прозрачными пластырями провода. Это делало Потрошилу еще страшней.
Как только выдвиженец немного очухался, он сразу же жалобно проскулил:
— Лапушка, видишь, я тут совсем, совсем один. Возьми меня с собой, я спасу тебя.
«Да, спасатель что надо, это сразу видно», — но Галя не стала отказываться от помощи совсем и спросила:
— Как отсюда выбраться?
— Очень, очень простенько. Надо только знать дорожку. Пойдем, лапушка, пойдем.
— Слушай, сними эти провода, — Галя дернула пластырь.