Поединок. Выпуск 16
Шрифт:
Подойдя к изгороди, я оглянулся и увидел, что Энди посадил девушку в машину и сам влезает за ней.
— Минутку, — сказал я Джеку и Кери, которые уже двинулись через поле к дому.
— Придумал, как еще убить время, — проворчал смуглый человек.
Я опять пересек дорогу, подошел к машине, тихо и быстро заговорил с Энди:
— Где-то поблизости должны болтаться Дик Фоули и Мики Линехан. Как только мы скроемся, отыщи их. Передай мисс Ньюхолл Дику. Скажи, чтобы взял ее с собой и дул отсюда к телефону — пусть поднимет шерифа. Скажи Дику, чтобы
— Понял.
— Хорошо. Когда объяснишь ему это и сдашь девушку, бери Мики Линехана и как можно скорее к дому Ньюхолла. Думаю, нам понадобятся все, кого можем собрать, — и понадобятся немедленно.
— Понял тебя, — сказал Энди.
— Что вы там затеяли? — подозрительно спросил Том-Том Кери, когда я подошел к нему и Джеку.
— Сыщицкие дела.
— Надо было мне одному сюда приехать и провернуть дело без помощников, — заворчал он. — С тех пор как мы отправились, вы только время теряете и больше ни черта.
— Сейчас не я его теряю.
Он фыркнул и пошел по полю дальше, а мы с Джеком за ним. На краю поля нам пришлось перелезть через еще одну проволочную изгородь. Потом мы одолели небольшой лесистый бугор, и перед нами возник дом Ньюхолла — большой белый дом, поблескивавший под луной, желтыми прямоугольниками завешанных окон, где горел свет. Освещенные комнаты были на первом этаже. На верхнем свет не горел. Кругом было тихо.
— Черт бы взял эту луну! — повторил Том-Том Кери и вынул из кармана еще один автоматический пистолет, так что теперь их оказалось два: один в правой руке, другой — в левой.
Джек стал вытаскивать свой, поглядел на меня, увидел, что я не вынимаю, и опустил обратно в карман.
Лицо Тома-Тома Кери стало темной каменной маской — глаза-щели, рот-щель, — угрюмая маска охотника за людьми, убийцы. Он дышал тихо, его широкая грудь вздымалась едва-едва. Рядом с ним Джек Конихан казался взволнованным школьником. Лицо у него было меловое, глаза расширились до неузнаваемости, и дышал он как автомобильный насос. Но улыбка на лице Джека, при всей ее нервности, была натуральной.
— Мы подберемся к дому с этой стороны, — шепнул я. — Потом один заходит сзади, другой — спереди, а третий ждет и смотрит, где он понадобится больше. Так?
— Так, — согласился смуглый человек.
— Постойте! — встрепенулся Джек. — Девушка спустилась по винограду из верхнего окна. А что если я поднимусь таким же манером? Я легче вас обоих. Если ее не хватились, окно еще открыто. Дайте мне десять минут, я отыщу окно, взберусь туда и займу позицию. Когда вы нападете, я буду у них в тылу. Ну как? — Он ждал аплодисментов.
— А если тебя схватят, как только ты взберешься? — возразил я.
— Ну схватят. Я подниму такой шум, что вы услышите. Пока со мной возятся, вы — карьером в атаку. Ничем не хуже.
— На кой пес? — рявкнул Том-Том Кери. — Какая выгода? Лучше, как сперва условились. Один к парадной двери, другой —
— Если его план удастся, это лучше, — высказался я. — Хочешь в пекло, Джек, — я тебе не мешаю. Хочешь показать свое геройство — буду только рад.
— Нет! — прорычал смуглый человек. — Так не пойдет!
— Пойдет, — возразил я ему. — Попробуем. Джек, рассчитывай на двадцать минут. Лишнего времени все равно не останется.
Джек посмотрел на свои часы, я на свои, и он повернул к дому.
Том-Том Кери, мрачно нахмурясь, загородил ему дорогу. Я выругался и встал между парнем и смуглым человеком. Джек прошел у меня за спиной и заторопился прочь, через слишком светлую лужайку, отделявшую нас от дома. — Меньше пены, — посоветовал я Кери. — В нашей игре много подробностей, о которых вы не знаете.
— Чересчур много, — проворчал он, но Джека задерживать не стал.
С нашей стороны на втором этаже открытого окна не было. Джек обогнул дом и скрылся из виду.
За спиной у нас послышался шорох. Мы с Кери обернулись одновременно. Пистолеты его поднялись. Я протянул руку и отжал их вниз.
— Только без родимчиков, — предупредил я. — Это еще одна подробность, про которую вы не знаете. Шорох прекратился.
— Можно, — тихо сказал я в ту сторону.
Из-под деревьев вышли Мики Линехан и Энди Макэлрой.
Том-Том Кери придвинул лицо так близко к моему, что оцарапал бы меня, если бы забыл сегодня побриться.
— Облапошить меня хотел?..
— Спокойно! Спокойно! В ваши-то годы! — с укоризной сказал я. — Ребятам не нужна премия.
— Нечего тут вашей кодле делать, — проворчал он. — Нам…
— Нам понадобятся все люди, какие есть под рукой, — перебил я, взглянув на свои часы. Я сказал обоим агентам: — Сейчас идем к дому. Вчетвером мы справимся. Приметы Пападопулоса, Большой Флоры и Анжелы Грейс вы знаете. Они в доме. И не зевайте там: Флора и Пападопулос — это динамит. Джек Конихан сейчас пробует забраться в дом. Вы двое держите черный ход. Кери и я пойдем с парадного. Игру начинаем мы. Вы следите, чтобы никто не ускользнул. Шагом марш!
Мы со смуглым человеком направились к веранде — широкой веранде, увитой с одного бока виноградом, на который падал изнутри через высокие, от полу, окна с занавесями желтый свет.
Едва мы сделали первые шаги по веранде, как одно из этих высоких окон шевельнулось — раскрылось.
Первое, что я увидел, — спина Джека Конихана.
Он открывал створку ногой и рукой, не поворачивая головы. За ним — лицом к нему, в другом конце ярко освещенной комнаты — стояли мужчина и женщина. Мужчина — старый, маленький, тощий, морщинистый, испуганно-жалкий Пападопулос. Я увидел, что он сбрил свои лохматые седые усы. Женщина была высокая, могучая, розовокожая, желтоволосая сорокалетняя великанша с ясными серыми глубоко посаженными глазами и красивым свирепым лицом — Большая Флора Брейс. Они стояли очень тихо, бок о бок, глядя в дуло пистолета, который был в руке у Джека Конихана.