Поехавшие
Шрифт:
– Эй! Это вообще-то моя машина! – возмутилась было и тут же нахмурилась, увидев, как Тасманов буквально изменился в лице, прочитав данные. – Что там? – с любопытством сунула нос, но ничего не увидела. Марк сунул ей телефон обратно в руки, бросившись в сторону подземной парковки жилого комплекса, рявкнув на ходу:
– Стой тут!
– Что? Марк! – окликнула его, ошарашенно переведя взгляд на экран и в ту же секунду не поверила своим ушам. Прямая трансляция, фиксирующая запись с камер наблюдения на парковке записывала видео, как некто в уродливой маске разбивал лобовое стекло ее Ауди битой, показав камере средний палец и достав из внутреннего кармана куртки баллончик с краской.
Сжала крепко пальцы, зашипев
– Да я же тебя из-под земли достану, урод!
На красном капоте белыми кривыми буквами появилась надпись: «Шл*ха».
Глава 19 - Букет на твою могилку
– «В его груди затрепыхались умирающие бабочки постепенно гаснущего удовольствия. Одна из самых лучших ночей в его жизни состоялась сегодня. Он с леди Ровеной…», - процитировал Елисей, не дав сестре отобрать у себя Айфон. Смех прорывался наружу, пока обиженная Настя пыталась подцепить пальцами край плоского экрана.
– Отдай!
– Не, не могу, - заржал Канарейкин, возвращая Айфон обратно с открытой на середине книгой. – Ты серьезно? «Пылающая леди» - это какой-то кастрированный любовный роман в духе средневековья для 14-летних дурочек? Тебе сколько лет?
– Чего пристал вообще? Это классика любовных романов! Чтоб ты понимал, Лиза Майер пишет очень душевные любовные сказки, - насупилась девушка, пихнув ногой брата под столом. Тот захохотал еще громче, привлекая взгляды посетителей кафе. Девушки то и дело заглядывались на парня, парни с раздражением тихо переговаривались, не смея сделать замечание, а работники наоборот с флегматичностью продолжали свою работу. Дети начальника – неприкосновенная элита, особенно это касалось наследника, в чьи руки должно было перейти миллионное состояние Павла Канарейкина по многочисленным слухам. Так что его дети вполне могли позволить себе выбрать лучший столик с видом на зеленую террасу, наслаждаясь уединением за специальными резными ширмами и смеяться сколько душе угодно.
– «О, мой господин грез моих, я больше не могу этого выносить», - передразнил главную героиню Елисей, пытаясь сделать собственный баритон на тона выше. Вышло еще комичнее, чем если бы он заговорил женским голосом.
– Надо было сдать тебя на органы, когда ты вымахал таким тупым кабаном! – прорычала Канарейкина, замахиваясь электронным меню, едва не раскрошив экран из полимерного стекла о светлую макушку.
– Брось, мелкая, кто бы сейчас таскал твои многочисленные пакеты и подарил тебе тачку? – хмыкнул Лиса, кивнув на разноцветные бумажные пакеты с эмблемами различных известных брендовых магазинов. Ими был буквально завален соседний диванчик, отчего Настя фыркнула, аккуратно сдвигая кучу ближе к краю, недовольно бурча:
– Все равно какой-то му… олень испортил мне машину, - от этих слов на глаза буквально слезы навернулись. Она так ее хотела, уже мечтала, как сама станет водить, попробует быть не только безмолвным пассажиром, но и водителем. При мысли о вредителе пальцы сжались в кулак, будто в нем была шея преступника. Злонамеренное причинение вреда имуществу Канарейкиных и порча репутации всколыхнули в СМИ целую серию статей о вражде с конкурентами да старыми врагами Павла Канарейкина. Желтая пресса с большим удовольствием смаковала эти новости. То писали о разрыве помолвки Насти с сыном бывшего мэра, затем о том, что все это происки тайной любовницы ее отца. Свобода слова докатилась до свободного вранья, даже в группе на нее косились, а некоторые прямо интересовались что за войны происходят в элитном кругу России. Люди обсуждали, поливали грязью, писали мерзкие комментарии, считали деньги, кричали о воровстве, в очередной доказывая сколь страшна порой зависть тех, кто ничего толкового добиться в жизни не смог. Одни выдвигали предположения, что авария положила всему начало. Несколько телешоу перетерли этот вопрос
– Пишут, что наш отец разругался с Тасмановыми, - хмыкнул Елисей, разглядывая новости, отчего Настя поморщилась, скривившись, помешивая сахар в кружке.
– Зачем читать эти мерзости? Они уже дошли до того, что катают статейки будто наша мама изначально была влюблена в дядю Ярика и ты его сын! – взорвалась девушка, ткнув в него ложкой, на что Елисей только усмехнулся, покачав головой.
– Я просто забил, смысл злится? Они будут обсасывать эти темы пока чего поинтереснее не появится, - отозвался как можно равнодушнее. – И мне сказали, что, если опять попытаюсь запихнуть в задницу какому-нибудь журналисту его записывающие наушники, мне несдобровать, - передернул плечами Лиса, стряхивая невидимые пылинки со своего зеленого джемпера. Настя нахмурилась, разглядывая старшего брата. При всем желании ничего общего с Ярославом Тасмановым, за исключением возможно волос, найти там было нельзя. Отцовские глаза, нос, губы, волевой подбородок. У них даже голоса были похожи, а уж о характере вовсе говорить нечего. У Елисея не было той утонченной ангельской красоты мужчин Тасмановых, сводящих женщин с ума одним взмахом ресниц. Зато он обладатель бешеной харизмой и взрывным характером с невероятным чувством юмора.
– Не, для Тасманова ты больно страшненький получился, - сделала скептический вывод из своих наблюдений, потянувшись к клубничному чизкейку, поймав на себе негодующий взор брата.
– Коза, - беззлобно огрызнулся. – Зато бабы довольны. Отбоя прям нет.
– Ой, Елька, если бы не маялся дурью, давно бы уже нашел нормальную девушку, а не эту толпу одноразовых подкладок, - фыркнула Настя, отправив в рот ложку, любуясь одними из последних солнечных дней в городе. Скоро будет только грязь, дожди, ветра, а за ними придет бездушная зима, принеся с собой холод и стужу. Ничего хорошего, она никогда не любила это время года.
Парень только хмыкнул, щелкая кнопку электронной сигареты, выдыхая. Белый дым без какого-либо запаха не мешал окружающим, а самому курильщику помогал справляться с зависимостью, являясь отличной альтернативой любым сигаретам. Нахмурившись, Настя коснулась панели на экране, вызывая официанта и спустя минуту рядом оказался молодой человек, одетый по форме кафе. Черные брюки, белые рубашки, жилетка и электронный бейдж с именем. Он улыбнулся брату с сестрой, проговорив:
– Анастасия Павловна, Елисей Павлович, что-то желаете еще к заказу?
– Да, принесете еще яблочного чаю, - потянула Настя, разглядывая картинки в меню. Подняв глаза на брата, заметила его интерес в другом направлении и повернула голову, тут же закатив глаза. – И ведро со льдом! – рыкнула недовольно, на что парень удивленно хлопнул глазами.
– Ведро со льдом?
– Да! Ссыплю в трусы этому супермачо, пусть остудит пыл, - прорычала, пиная брата под столом и привлекая к себе внимание. Длинноногая девица прошагала к одному из столиков от входа в безобразной джинсовой мини-юбке – вверх безвкусицы по мнению Канарейкиной. Внимание к своей персоны не упустила. Поправив густую, явно проработанную в салоне, шевелюру темных волос, стрельнув глазами в сторону Елисея.
– На меня смотри!
– Сестра, ты обломщица, - обиделся Лиса, отводя взор и кивнув парню, отпуская с миром. – Может это моя любовь?
– Да? – съязвила Настя, откинувшись на спинку дивана, с интересом посмотрев на брата. – Ну ладно, раз любовь. Кстати, - едва Елисей начал подниматься, услышав благодушное разрешение от сестры идти по делам своим блудливым, как замер. – Прикинь, мы тут Алиску с таким парнем познакомили… красивый, богатый, - Настя вздохнула, ресницы затрепетали, ручки прижала к груди, промурлыкав: