Поэтические миниатюры 2010-2016 гг
Шрифт:
Где Ева?! Ева!.. змея, разлучница, порочное созданье. К тебе я обращаюсь, слышишь?! Будь проклята навеки. Пусть красота твоя увянет, и тело белое, холеное покроют струпья, язвы - так ненависть моя нещадна, горяча. Услышит Бог вопль раненого сердца. Тебя Он покарает, блудодейку, и вырвет из греха объятий мою невесту, я буду за нее молиться... А ты ж покайся... еще не поздно... Нет! Тебя я ненавижу! Гори в аду! Разлучницу простить мужчине не по силам... Гори в аду! Гори!..
О, Господи... прости! Прости в отчаянье безумного мужчину! Доселе не желал я зла ни другу, ни врагу, и мухи не обидел. Не оставляй
19 марта 2012
Зачем я пришла...
Зачем я пришла в этот парк после стольких лет? Зачем я пришла... прислушиваясь к запаху талого снега? Чтобы помянуть? Чтобы увидеть нас, стоящих в обнимку?.. Мгновение, и ты не решился поцеловать, улыбнулся, обнял крепче... Зная, что не увижу твоего лица, дрожащих губ... Ты так боялся обнаженности чувств, тебе постоянно виделось лезвие, которое могло коснуться оголенной души; оно же, подобно пёрышку, плавно вращалось, покачиваясь на волне твоего дыхания, биенья сердца, вспуганного нерешительностью. Ты предпочел гореть в огне нереализованных желаний, страсти. Ты предпочел боль сердца наслаждению, полету, головокружению. Хотя... голова кружилась, и руки обнимали крепче, прокрадываясь в испуге от талии к спине, находя точку опоры для невозвращения, бегства. Ведь стоять на краю страсти для тебя было сродни поражению, псевдоподчинению. Безумство любви, - и круг замкнется... Найдешь ли себя? Вот чего ты боялся, не допуская мысли, что единое "ты и я" не лишает свободы, напротив, приоткрывает врата абсолютной свободы, когда душа говорит на одном языке с разумом, и, достигнув гармонии, вливается в божественную полифонию чувств.
Зачем я пришла... Чтобы помянуть смертельно раненную на всходе любовь?.. Чтобы ветер с запахом талого снега коснулся моих ресниц?..
27 марта 2012
Сказать - люблю...
– Прикосновенье лета, очарование весны. И воздух напоен любовью. А ты так странно смотришь, будто опьянен...
– Твой взгляд мечтательно-задумчив. И сомбреро тебе к лицу, ты в ней неотразима и прекрасна.
– Только?
– Смущать мужчин - твоя черта.
– Смущать? Ну что ты? Так ли уж коварна?
– Коварна? Нет. Ты добрая колдунья. Раз встретишь - не забудешь.
– Так встретил ты меня.
– Боюсь, что не смогу уйти. Не то сказал, прости. Забыть... Забыть тебя уж будет невозможно.
– Невозможно? Желаешь, чтобы я тобой была забыта?
– Нет, нет. Я... а есть ли шанс? Ты королева. Полна и неги, и любви. И срытой страсти.
– Послушай, Александр. Я чиста, не искушена в искусстве обольщенья. В нашем доме ты желанный гость. Родители тебе благоволят...
– Знаю, знаю. Но ты еще так молода. И... сделав выбор, не пожалеешь ли, повстречав другого? Твоя краса и благодетель известна всем в округе.
– Да... Но ведь до сей поры я не дала надежды женихам и повода надеяться на счастье.
– И это знаю...
– Так в чем же, Александр, сомневаться ты изволишь, пустыми мыслями лишь душу теребя?..
– Не знаю, любишь ли меня?
– Странно, что решил спросить меня о чувствах столь глубоких, сокрыв свои? Казалось мне, что ты мужчина не из робкого десятка... А тут?
– Я огорчил тебя? Опять сказал не то, и невпопад... Я думаю одно, и говорю другое. Должно быть я смешон?
– Смешон? Я бы не сказала... Пожалуй, я пойду. Воздух свеж, и день прекрасен. С подружками договорились пойти к полудню в шапито. До встречи. А вечером же - танцы, и соберется все село.
– Мари, не уходи. Послушай. Я хотел сказать...
– Что?
– Я стихи пишу. Уж три тетрадки накопилось.
– Не говорил, что пишешь ты стихи.
– Никто не знает, я их прячу.
– О чем же пишешь ты?
– О любви...
– Ко всему земному?
– К девушке единственной, загадочной, неповторимой.
– И кто она? Ну... Коль молчишь, знать, есть чего скрывать...
– Я принесу тетрадь, сегодня, к вечеру. За час до танцев.
– Что ж... Приноси, раз доверяешь.
– Мари... на танцы только не приду.
– Вот как? Ты меня пугаешь?
– Я... утром... буду ждать у водопада...
– Ты часто утром ждешь меня у водопада.
– Но этим утром будет решено...
– Не знаю, что и думать. Но приоткрыть завесу тайны, я вижу, уж никак нельзя. Тогда до следующего дня.
– Мари...
– Что Александр?
– Ничего. До завтрашнего дня...
3 апреля 2012
Белый Город
– Ты видел Белый Город?
– Это что, на карте такой?
– Значит, не видел... Закрой глаза.
– Зачем? Я что тебе девчонка - глазки там и губки закрывать?
– Дим, не тупи. А слушай. И закрой глаза.
– Ладно. Только ненадолго.
– Я сижу вся в белом, на белой мостовой, читаю книжку, точнее альбом времен Пушкина.
– А Пушкин тут причем?
– Опять открыл глаза?!
– Бож ты мой...
– Вот так. И не задавай вопросов.
– Угу.
– На мне платье, связанное крючком, белое и все из кружев.
– Белое платье?
– Опять? Не буду говорить, коль лезешь грязным сапогом мне в душу.
– Чего?! Ну, и загнула - сапогом, да в душу!
– Грязным!
– Иди ты, знаешь куда?!
– Не знаю, подскажи...
– Так... ладно... дальше... В платье... в этом... в белом...
– ...сижу, альбом листаю, там росчерки поэтов, экспромты, эпиграммы, посвященья... И ветер прозрачный, все равно что белый. Читаю строчки, провожу легонько пальцем по выведенным буквам пером чернильным. Вдруг слышу звук довольно необычный, будто кто стрекочет... А это белый-белый пес бежит по мостовой, и коготки его отросшие по булыжникам стучат! Нет, не открывай глаза, улыбайся, это можно. Только...