Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 1

Коллектив авторов

Кстати об обидах

Ослабший кот лоялен к мыши, В усах остатки творога. Он сделал вид, что Вас не слышит И Вы ему не дорога. Его глаза скупы и сухи, Он будто с Вами незнаком, И безнаказанные мухи Гуляют в миске с молоком. Он отомстит Вам ночью в тапки, Свободный и ревнивый кот, Зачем Вы были так бестактны: От Вас собаками несёт.

Екатерина КИРИЛОВА

Встреча

Заплутала в жизненной трясине… Мне б на волю думы отпустить И проблем распутать паутину, Не порвав слабеющую нить. Я

спускаюсь к берегу устало И берёзу вижу на пути — Плачет, словно тоже заплутала И не может выхода найти. И в тени её ветвей, в прохладе, Я забудусь тихим, крепким сном… Не буди, берёзонька! Не надо! Слёз не лей берёзовым вином. И она терзает душу болью… Мы похожи горькою судьбой. Вместе выход нам искать с тобою, Вместе счастье повстречать с тобой.

В долине Мцхета [7]

Прилёг густой туман прохладным утром На плечи древней Мцхеты, словно шаль, Промокшая в воде Арагви мутной, Стремящейся с подругой Мтквари в даль — За горизонт, горбатый и прогретый Лучами солнца, гладившего склон, Где ветром колыбельная пропета Под утро, в мёртвый – самый крепкий сон. Среди холмов стоит старушка-церковь, Чуть сгорбившись, поклон прохожим бьёт И смотрит вдаль так пристально и цепко, Как будто для себя ведёт учёт: Кто ей в ответ сейчас перекрестится, Пройдёт ли мимо или завернёт На тропку, что к её ногам молиться Упрямо тянет путника вперёд… А где гранат и виноград созрели, Питаясь воздухом прозрачных гор, Стоит внизу большой Светицховели — Красавец, древний каменный Собор. Здесь всё кругом молчит, как будто знает, Что лучше не тревожить тишину, Когда туман вершины обнимает И прячет красоту в своём плену, Где можно заблудиться в спящей дали Среди ветвистых улиц и аллей, Представив, как давно вот так гуляли, Любуясь, предки царственных кровей.

7

Мцхета – древняя столица Грузии; Арагви и Мктвари (Кура) – реки, соединяющиеся в долине Мцхета; Светицховели – православный Собор в Мцхета.

В старом кафе

В старом кафе растворился уют, Слышатся звуки знакомого вальса, И полутени интим придают, Словно сошедший с картин Ренессанса. Уединенье, душевный покой, В мир ощущений приятных зовущий. Медленно время стекает рекой И оседает кофейною гущей. Дымкою прошлого всё обволок Запах жасмина, в любви растворённый. Свет фонарей осветил диалог Пары, сидящей в тени у колонны. Их затянула блаженства игра: Робкими пальцами нежно касаясь, Всё говорили друг другу: «Пора!», В старом кафе до утра оставаясь…

Последнее свидание

Я томлюсь в приятном ожидании Образа, приснившегося мне… С листопадом вышла на свидание, Утонув в осенней пелене. Осень шла навстречу мне аллеей, Нарядившись в яркий сарафан, С ожерельем ягодным на шее, С песней птиц, сплетённых в караван. Я в восторге ей в любви призналась: Восхищенью не было границ! Осень благодарно улыбалась Из-под веток бархатных ресниц… Как печально время увяданья, Но и как возвышенно всегда С осенью последнее свиданье В парке у замёрзшего пруда!

Зинаида КОННАН

Ракитник

(Целебная сила)

Время жатвы настало: октябрь, и закончилось лето. Скоро тыквами скалиться станет во тьме Хэллоуин. Вновь раскрылся ракитник на мантии Плантагенета… Мы устали; целебным напитком ты нас напои! Сколько

нажито за год ненужного, набрано скверны… Как покинуть земную реальность с таким багажом? Пусть другие кутят – в ноябре делать нечего, верно. Мы же – нежный побег с благодарностью снимем ножом. Сновидения нам пусть дадут на вопросы ответы, И с покоем в душе мы проводим, очистившись, год. Семена рассыпая по мантии Плантагенета, Ярко-жёлтый цветок дух наш к странствиям дальним зовёт.

Особняк

Опять брожу – почти в потемках — По своему особняку. Прекрасной дамой, Незнакомкой Себя сама я нареку. Вот выхожу в оранжерейно — Декоративно-зимний сад, Где белизна цветов лилейна И сыплет в стекла снегопад. Я комнат обойду десяток: Заброшенных и обжитых, Где роскошь и царит порядок, — И незаконченно-пустых. Шум улиц и жилых кварталов И парк за стрельчатым окном Покой не нарушает залов, Скрываемых особняком. Здесь каждый интерьер продуман, И значим тут любой пустяк; Лишь населяют сны и думы Души заветный особняк.

На набережной

Анне Ахматовой

Скалят сфинксы черепа в усмешке, Мрачен в блеске мёртвенном гранит. Пустотой, безлюдностью прибрежной Душит минотавров лабиринт. Серостью унылый давит камень, Алчно жертвы требуют мосты. В вязком, оглушительном тумане Багровеют за Невой «Кресты». … Милая, что с нами было в прошлом!.. Не забыть?.. Я тоже не могу; Но давай о чём-нибудь хорошем: Нынче мы – на этом берегу. Неприветлив, бесприютен вечер, — Не одна ты: я с тобой стою; Мне так хочется обнять за плечи Статую холодную твою. В память о любимом Летнем саде Оставляю розы на снегу; Помни о чугунной той ограде На суровом невском берегу.

Наши сердца не остынут

Наши сердца не остынут, Всё у нас будет, как прежде. Только удел наш отныне — Жить на морском побережье. Пусть за своею стеною Старый укроет нас Город И набежавшей волною Море следы наши смоет. Я откажусь от комфорта, Ты – от холщовых палаток, Чтоб поселиться близ порта В сказочно-древнем Спалато, — Там, где вползают на склоны Улиц кривых лабиринты, Где неподвластны законам Нравы, устои, инстинкты. Пусть ходуном дом наш ходит В музыке шаткого скрипа, В звуках народных мелодий И незатейливых скрипок. Станет оливковой кожа, Речь – по-романски певучей И осенит наше ложе Лаской волшебных созвучий. Наши сердца не остынут, Всё у нас будет, как прежде. Только удел наш отныне — Жить на морском побережье.

Игорь КОНСТАНТИНОВ

Вход Господень в Иерусалим

Невозможно мечтами одними Жить, твердя, что фортуна слепа. Нынче праздник в Иерусалиме И ликует от счастья толпа. Он, Мессия, явился! Осанна! Значит, грянули вновь времена, Когда с неба посыплется манна И пойдёт за волною волна Божьей милости, ну а покуда Едет Сын Его, весел и бодр. Улыбается сладко Иуда, И в глаза смотрит преданно Пётр. Вновь – осанна! И вновь загалдели, Захлебнувшись восторгом, они… Оставалось чуть меньше недели До убийственных криков: «Распни!!!»