Поезд дружбы
Шрифт:
Новоиспеченный комбриг присел за стол и заявил:
– Внимательно слушаю вас, господин Лютый!
– Как зовут тебя, майор? Из памяти вылетело.
– Виктором.
– Ага. Так вот, Витя, это не ты меня, а я тебя слушаю. Доложи обстановку, которая сложилась на данный момент в подчиненной тебе бригаде. Меня больше всего интересует, как восприняли твое назначение другие комбаты, каков дух в частях, готовы ли славные десантники выполнить любой приказ своего родного правительства?
Майор Городич
– Обстановка в бригаде неоднозначная, я бы даже сказал, что нервная. Многие офицеры возмущены снятием полковника Боровко и его заместителей. Меня здесь воспринимают плохо. В бригаде батальонами командуют подполковники. Кто-то из них уже примерял полковничьи погоны, а тут приказ! Меня назначают на должность комбрига.
Лютый, не обращая внимания на Городича, закурил и сказал:
– Ты мне, Витя, давай конкретней. Скажи, кто особо недоволен и может проигнорировать твой приказ, а на кого ты все же можешь положиться?
– У меня сложились неплохие отношения с новым начальником штаба, бывшим командиром первого батальона подполковником Ващуком, да и с нынешним комбатом майором Щебаком. Однозначно на моей стороне третий батальон. Я им командовал и поставил на него верного человека, бывшего ротного, капитана Потребко. На пятом батальоне теперь тоже надежный офицер, капитан Бергун, но там и до него были противоречия между офицерами.
– А куда делся бывший комбат?
– Я назначил его своим заместителем.
Лютый бросил окурок на пол, растоптал его и уточнил:
– В общем, ты можешь полностью рассчитывать только на свой бывший батальон и в какой-то степени на первый, так?
– Гарантированно только на свой.
– Что по отдельным ротам, батареям?
– Разведывательной ротой командует капитан Луцик, ставленник и любимец Боровко. Артиллерийская батарея находится под командованием капитана Пономарева. Он уволился бы прошлой зимой, но изменилась обстановка. Так что Пономареву по большому счету все до одного места, но стрелять по жилым кварталам он не будет.
– Его можно сменить?
– Если только со всем личным составом.
– Понятно. Боровко развел в бригаде бардак. Не соединение, а не пойми что. Один выполнит приказ, другой еще подумает, а третий пошлет все на хрен. Что происходит с армией, Городич?
– То же, что и со всей страной. У меня в бригаде почти половина солдат из восточных и центральных регионов. У трети срок службы закончился, их оставили в строю по мобилизации. Понятно, что воевать они не будут. Вчера послал на южный блокпост сепаратистов роту, так все три взвода развернулись в поле, дали очереди в небо и пришли назад.
– Что объяснил по этому поводу командир роты?
– А ничего не объяснил. Не захотели солдаты стрелять в ополченцев, которые, дескать, без оружия. Охотничьи
Лютый поправил Городича:
– Не в ополченцев, майор, а в сепаратистов, в террористов не стали стрелять твои подчиненные. Всегда называй вещи своими именами.
– Конечно, Влас Данилович, я оговорился.
– Так, ну а если сепаратисты первыми нанесут удар по позициям твоих батальонов, сожгут несколько боевых машин, завалят с десяток бойцов, тогда подразделения вступят в бой?
– Откуда у сепаратистов столько сил, чтобы нанести бригаде существенный урон?
– Ты не ответил на вопрос, Витя!
Подумав, Городич проговорил:
– Ну, если сепаратисты всерьез обстреляют позиции батальонов, то, думаю, те ответят.
– Думаешь или уверен?
– Ответят. Как мощно? Это будет зависеть от масштаба нападения, но, повторяю, у сепаратистов в Зареченске не хватит сил на такую операцию. Они могут, конечно, атаковать какую-то отдельную роту на узком участке, но долго поддерживать наступательные действия не сумеют, отойдут.
Лютый пропустил мимо ушей последние слова новоиспеченного командира бригады.
– Ответят! – сказал он. – Ну так это то, что и надо. А сепаратистам поможем мы.
Городич внимательно посмотрел на Лютого и спросил:
– Вы намерены спровоцировать нападение?
– А что нам – я подчеркиваю, нам! – остается делать, Витя, если ты не уверен в действиях своих подчиненных?
– Но погибнут и ваши люди.
– Ничего, я наберу новых. У меня, в отличие от армии, желающих служить много. Так, с этим разобрались. Ситуация не радует, но ничего, прорвемся. Какие отношения у тебя с командиром артиллерийской группы?
– Капитан Бойко свой человек! Службист, карьерист, к тому же особой отвагой и храбростью не отличается. Вороватый тип, но кто и где сейчас не ворует?
– Что он может воровать? Гаубицы? – удивился Лютый.
– В войсках есть много всякого добра, которое стоит хороших денег. Бойко – предприимчивый человек. Прослужил в армии шесть лет, а уже недалеко от столицы коттедж поднял.
– Может, у его жены какое дело?
– Холостой он, Влас Данилович.
– Хм! Интересный тип. Мне надо с ним встретиться.
– Определите время, и он будет ждать вас с накрытым столом.
– Попозже я найду его сам. Что скажешь по командиру авиагруппы?
– Майор Таняк. Тоже службист, но иного плана.
– В смысле?
– Патриот, приверженец западных ценностей, приказы начальства, какими бы они ни были, готов исполнять беспрекословно, оставаясь верным долгу и присяге. Под его влиянием и командир минометного взвода.
– Хорошо, что в группах усиления все в порядке. Бойко, Таняк и… как там твоего взводного минометчиков?