Поезд убийц
Шрифт:
Нанао вспоминает еще одну вещь, которую сказал ему тогда посредник:
– Я просто обожаю смотреть старые фильмы. Каждый раз думаю: как они умудрялись делать их такими классными, когда у них не было никакой компьютерной графики и спецэффектов? Взять хотя бы немецкие немые фильмы – они такие старые, но при этом производят такое потрясающее впечатление!
– Вы не думали, что они производят такое впечатление именно потому, что такие старые? Как в случае с антиквариатом?
Посредник отрицательно покачал головой, придав этому простому жесту как можно больше
– Нет, нет. Это именно вопреки тому, что они старые. Посмотри «Метрополис» [34] . Точно так же профессионалы прошлого были действительно крутыми. Они были более серьезными, более жесткими – это я хочу тебе сказать. Кости у них были крепче. Они были сделаны из другого материала, – он говорил с подлинной страстью. – И знаешь, почему они никогда не проиграют нынешним?
– Почему же?
– Потому что все они либо уже мертвы, либо отошли от дел. Так что они уже точно никогда никому не проиграют.
34
Имеется в виду немой художественный фильм режиссера Ф. Ланга по роману Теи фон Харбоу, снятый в 1927 г. «Метрополис» – эпическая научно-фантастическая антиутопия, ставшая высшей точкой и завершением развития немецкого киноэкспрессионизма. Считается одним из величайших немых кинопроизведений в истории.
– Я мог бы догадаться, что вы это скажете.
Посредник величественно кивнул и углубился в истории о его друзьях, вошедших в легенды…
– Может быть, если я сейчас отойду от дел, – говорит Нанао в трубку, – тоже стану легендой?
– Точно станешь, – парирует Мария. – Ты войдешь в историю как человек, который не может выйти из поезда на станции Уэно.
– Я сойду в Омия.
– Конечно. Чтобы не стать человеком, который также не может выйти из поезда в Омия.
Нанао отключается и возвращается на свое место в четвертом вагоне.
Принц
– Эй, дедуля, – заговорщицким тоном говорит Принц. – Случилось кое-что интересное.
– Интересное? Так я тебе и поверил, – вызывающе отвечает Кимура. Он подносит свои связанные руки к лицу и почесывает нос большим пальцем. – Что, на тебя снизошло божественное откровение? Ты вдруг осознал, какой ты отвратительный ребенок? Какой плодотворный поход в туалет, надо же!
– Есть туалет прямо возле нашего вагона, но я пошел в противоположном направлении, так что мне пришлось пройти через шестой вагон, чтобы попасть в туалет между шестым и пятым.
– Ну что ж, даже его высочество Принц иногда совершает ошибки.
– Да, но мне всегда сопутствует удача… – Произнеся это, Принц задумывается – а действительно, почему ему всегда сопутствует удача? – Даже если я ошибаюсь, в итоге все складывается наилучшим для меня образом. Так что, хоть я и пошел в дальний туалет, в итоге все повернулось очень даже хорошо. Во-первых, по пути я встретил в тамбуре двух мужчин. Сначала я не обратил
– Если кого-то приходится так держать, значит, кто-то мертвецки пьян, – ухмыляется Кимура.
– Вот именно. Тот, который держал второго, именно так и сказал: «Мой приятель просто перебрал». Вот только мне так не показалось.
– Что ты имеешь в виду?
– Он не двигался и был без сознания, но от него не пахло алкоголем. Но главное – угол поворота его шеи не выглядел естественным, – нетерпеливо возражает Принц.
– Угол поворота его шеи?
– Тот парень, на котором были черные очки, делал все возможное, чтобы скрыть это, но я практически уверен, что у его приятеля была сломана шея.
– Ну, знаешь, – Кимура тяжело вздыхает. – Такого точно не может быть.
– Почему? – Принц смотрит мимо Кимуры в окно, наблюдая за проносящимся там пейзажем.
– Потому что если бы кто-то умер, здесь уже поднялся бы шум.
– Тот парень явно не хотел, чтобы поднимался шум, поэтому он придумывал отговорки одну за другой. Лгал мне прямо в лицо.
Он описывает Кимуре мужчину в черных очках. Тот выглядел добрым и спокойным, но предложение помочь ему отвести якобы пьяного приятеля на место его явно взволновало. Было очевидно, что он пытался сохранить маску невозмутимости, но внутри был в абсолютной панике. Принцу стало его почти жаль.
– И еще у этого мужчины был чемодан.
– И что, ты думаешь, он хотел засунуть мертвое тело в чемодан? – насмешливо спрашивает Кимура.
– О, это была бы отличная идея! Но, наверное, он туда не поместился бы. Тот парень, которого он держал, был довольно низкорослый, но не настолько, чтобы его можно было засунуть в чемодан.
– Пойди скажи об этом проводнику. «Тут у одного пассажира шея сломана, это нормально?» – так ему и скажи. А скидка на билет за сломанную шею полагается? Иди давай, выясни.
– Ну уж нет, – категорически отказывается Принц. – Если б я это сделал, они остановили бы поезд, и… – он задумывается на секунду. – Стало бы скучно.
– Уж конечно, никому здесь не хочется, чтобы его высочество заскучали. Ну и эгоист же ты…
– Я еще не дорассказал, – Принц ухмыляется. – Я уже шел обратно, но все никак не мог перестать думать об этом, так что решил еще раз вернуться. В шестом вагоне я встретил еще одного мужчину. Он искал тот чемодан.
– И что?
– Он проверял проход между сиденьями, под сиденьями, багажные полки…
– И это был другой человек, не тот в черных очках с пьяным приятелем?
– Да, высокий, тощий, со злыми безумными глазами. Как мне показалось, он вообще не умеет сглаживать углы и в целом явно не выглядел как добропорядочный обыватель. Он спросил у одного из пассажиров: «Эй, ты! Что там в твоем пакете?» Странно, правда? Выглядело это так, будто он в отчаянии, и легко было понять, что он ищет тот самый чемодан.