Поездка в Питер и обратно

Панкратов Владимр

1. Схема мейоза

Ах, Ваши тонкие чулочки,

ах, Ваши тонкие чулки

рвут моё сердце на кусочки,

рвут моё сердце на куски.

Ах, Ваши чёрные колготки,

их крупный в сеточку узор

бьют в сердце мне прямой наводкой,

бьют сердце выстрелом в упор.

Стакан мадеры для контраста

на склоне дня

я выпиваю, но не часто,

забавы для.

2.

Схема митоза

Когда ночь в конце мая

гасит лунный апостроф

и не ходят трамваи

на Васильевский остров

я вычерчивал мелом

в задымлённом углу

контур женского тела

на мокром полу.

Состав следственной группы

уже пьяной в умат

обгоревшие трупы

извлекал из дерьма.

Белой ночью белый мел

чёрным был от этих дел.

НАВОДНЕНИЕ

1. Апраксин двор

Бусы и серьги,

челки и брови,

кольца и броши.

Девочки топ лесс,

дамы в вечернем,

галстук в горошек.

Тушь на ресницах,

губы в помаде,

чёрные косы.

Клочья тумана,

дым благовоний,

флёр папиросы.

То возникают,

то пропадают

взгляды со смыслом.

Запах сигары,

крепкого виски,

дым коромыслом.

Окна сияют,

дверь нараспашку,

но с каждым туром

всё незаметней,

всё ниже и ниже

волны Амура.

2. Хоровод Городницкого

…хороводят снег с дождём

Быть может, поздно,

быть может, рано

нам всем придётся

смежить веки,

так лучше быть мне

и нынче пьяным

от баб и водки,

от мыслей этих.

Напрасно ветер

пластает волны

и гонит воду

под корни сосен,

сосуд мой с верхом

давно наполнен,

но сердце хочет,

и бабы просят.

Старею робко, старею как бы,

но и в толпе над папертью

владеет водка, владеют бабы

моей никчёмной памятью.

ГИБЕЛЬ ГЕРОЕВ

1. Видевший Бога

Качается мост над водой,

качаются тени в реке,

сидит златокудрый герой,

щекой привалившись к руке.

Ну, зачем ему розовый сад,

ну, зачем ему розовый куст,

он давно очутиться бы рад,

в том краю, что заброшен и пуст.

Небосвод

над ним девственно бел,

небосвод над ним девственно сух,

и напрасно он ждёт перемен,

морщит лоб, напрягая слух.

Как же быть мне теперь

в этом мире пустом

без домов, без людей и без рыб,

кто склонится к нему

над могильным кустом

среди мокрых базальтовых глыб?

2. Щит и меч

Мы могли бы любить друг друга

и везде появляться вместе,

всё начав по второму кругу

с обручальных колец из жести.

Но сердечки стучат друг о друга

часто-часто, как от озноба,

с воробьиного перепугу,

что, возможно, погибли оба.

Так зачем изнурять друг друга

и кроить обручальную жесть,

у меня

уже есть подруга,

у неё

тоже кто-то есть.

Мы не станем любить друг друга

и вдвоём появляться где-то,

бросив всё, я уеду с Юга,

чтобы сгинуть в московском гетто.

ФИНСКИЙ ЗАЛИВ

1. Угольщик

Гондола

моей полусонной любви

второй час на приколе

лениво

колышет бортами

на мелкой воде без волны.

Любовь моя там,

на согретой телами

гондоле,

где бёдра с бортами

слились

и колышутся в такт

у грязной бетонной

печальной причальной

стены.

2. За мысом

Надо отчаливать, выдернуть крюк,

борт накренился, попадали вёдра,

я же сижу на корме и курю

в мыслях про губы, про груди и бёдра.

Нужно проветрить и вычистить трюм,

парус намок и весь день неподвижен,

я же сижу битый час и смотрю

на груди, на бёдра и губы из вишен.

Трос всё же лопнул и ближе к утру

лодку течением сносит к запруде,

мне всё равно, ведь пока не умру,

вижу лишь губы, лишь бёдра и груди.

У Г Р Е Ш С К И Е Б А Н И

 ДЕНЬ СУРКА

_{^{– Ты знаешь Фауста?}}

_{^{– Он доктор?}}

_{^{– Он мой раб!}}

1. В цвет