Поэзия Крыма

Сборник

V

Кипит встревоженное море,Мятутся волны, как в плену;Померк маяк на Ай-Тодоре,Вся ночь приветствует луну.Луна державно делит море:То мрак, то отблесков игра.И спит в серебряном простореМир парусов из серебра.

VI

Волны приходят и волны уходят,Стелются пеной на берег отлогий,По морю тени туманные бродят,Чайки летят и кричат, как в тревоге.Много столетий близ отмели дикойДремлют в развалинах римские стены,Слушают чаек протяжные крики,Смотрят на белое кружево пены.

VII

Обошла

тропа утёс,Выше всходят буки.Позади лесные звуки,Крики птиц и диких коз.Впереди редеет лес,Камни у вершины,Ветра свист, полёт орлиный,Даль земли и даль небес.

VIII

Небо чернело с огнями,Море чернело без звёзд.Плотно обложен камнямиБыл изогнутый объезд.Вниз виноградник по скатуТихо спускался; толпойКустики жались брат к брату…Помнишь? мы шли той тропой!

И. Бунин

Учан-Су

Свежее веет воздух горный,Невнятный шум идёт в лесу:Поёт весёлый и проворныйСо скал летящий Учан-Су!Глядишь – и точно застывая,Но в то же время ропот свой,Свой лёгкий бег не прерывая, —Прозрачной пылью снеговойНесётся вниз струя живая, —Как тонкий флер, сквозит огнём,Скользит со скал фатой венчальнойИ вдруг и пеной, и дождёмСвергаясь в чёрный водоём,Бушует влагою хрустальной…А горы в синей вышине!А южный бор и сосен шёпот!Под этот шум и влажный ропотСтоишь, как в светлом полусне!

В крымских степях

Синеет снеговой простор,Померкла степь. Белее снегаМерцает девственная ВегаНад дальним станом крымских гор.Уж сумрак пал, как пепел сизый,Как дым угасшего костра, —Лишь светится багряной ризойПрестол Аллы – Шатёр-Гора.

После дождя

Всё море – как жемчужное зерцало, Сирень с отливом млечно-золотым,И как тепло перед закатом стало, И как душист над саклей тонкий дым.Вот чайка села в бухточке скалистой Как поплавок… Взлетает иногда —И видно, как струёю серебристой Сбегает с лапок розовых вода,У берегов в воде застыли скалы, Под ними светит жидкий изумруд.А там, вдали – и жемчуг и опалы По золотистым яхонтам текут.

Штиль

На плоском взморье – мёртвый зной и штиль.Слепит горячий свет, струится воздух чистый.Расплавленной смолой сверкает чёрный кильРыбацкого челна на мели золотистой.С нестройным криком голых татарчатСливается порой пронзительный и жалкий,Зловещий визг серебряной рыбалки…Но небо ясно, отмели молчат.Разлит залив зеркальностью безбрежной,И глубоко на золоте песка,Под хрусталём воды, сияет белоснежныйНедвижный отблеск маяка.

На винограднике

На винограднике нельзя дышать. ЛозаПожухла, сморщилась. Лучистый отблеск моряИ белизна шоссе слепят огнём глаза,А дача на холме, на голом косогоре.Скрываюсь

в дом. О, рай! Прохладно и темно,Все ставни заперты… Но нет, и здесь не скрыться —Прямой горячий луч блестит сквозь щель в окно —И понемногу тьма редеет, золотится.Ещё мгновение – и приглядишься к ней,И будешь чувствовать, что за стеною – море,Что за стеной – шоссе, что нет нигде теней,Что вся земля горит в сияющем просторе!

На даче

Луна ещё прозрачна и бледна.Но розовеет пепел небосклона —И золотится берег. Уж виднаТень от узорной туйи у балкона.Пойдём к обрывам. Млеющей волнойВода переливается. И вскореИз края в край под золотой лунойЗатеплится и засияет море.Ночь будет ясная, весёлая. Вдали,На рейде, две турецких бригантины.Вот поднимают парус. Вот зажглиСигналы – изумруды и рубины.Но ветра нет. И будут до зариОни дремать и медленно качаться,И будут в лунном свете фонариГлазами утомлёнными казаться.

С обрыва

Стремнина скал. Волной железнойЗдесь плоскогорье поднялосьИ над зияющею бездной,Оцепенев, оборвалось.Здесь небо ясно, – слой туманаПолзёт под нами, как дракон, —И моря синяя нирванаВисит в пространстве с трёх сторон.Но дико здесь. Как руки фурий,Торчит над бездною из скалКолючий, искривлённый бурей,Сухой и звонкий астрагал.И на заре седой орлёнокШипит в гнезде, как василиск,Завидев за морем спросонокВ тумане сизом красный диск.

Океаниды

В полдневный зной, когда на щебень,На валуны прибрежных скал,Кипя, встаёт за гребнем гребень,Крутясь, идёт за валом вал, —Когда изгиб прибоя блещетЗеркально вогнутой грядойИ в нём сияет и трепещетОт гребня отблеск золотой.Как весел ты, о буйный хохот,Звенящий смех Океанид,Под этот влажный шум и грохотЛетящих в пене на гранит!Как звучно море под скаламиДробит на солнце зеркалаИ в пене, вместе с зеркалами,Клубит их белые тела!

Дия

Штиль в безгранично-светлом Ак-Денизе.Зацвёл миндаль. В ауле тишинаИ тёплый блеск. В мечети на карнизе,Воркуя, ходят, ходят турмана.Пригретый лаской солнечного света,Сегодня в полдень слаще и грустней,Задумчивей, чем прежде, с минаретаПел муэдзин… И всё следил за ней.Дышал он морем, тонким ароматомСадов в цвету, теплом небес, земли…А Дия шла по каменистым скатам,По голышам меж саклями – к Али…К Али? О, нет. На скате под утёсомЖурчит фонтан. Идут оттуда внизУступы крыш по каменным откосамИ безграничный виден Ак-Дениз,Она уж там. Но весел и спокоенВзгляд карих глаз. Легка, как горный джинн,Под шелковым бешметом детски-строенВысокий стан… Она нальёт кувшин,На камне сбросит красные папучиИ будет мыть, топтать в воде бельё…– Журчи, журчи, звени, родник певучий!Она глядится в зеркало твоё.