Поэзия народов СССР XIX – начала XX века

Коллектив авторов

₁₈₉₉

ЭДВАРД ТРЕЙМАНИС-ЗВАРГУЛИС (1866–1950)

БАЛ ЗВЕРЕЙ

Бал зверей был чудным балом: Речи, пляски, пенье, визг! И шампанское в бокалах, Перед тем как разойтись. Сам козел длиннобородый Возглавлял звериный клуб, Ибо есть закон природы: Почитаем тот, кто глуп. Ловких два кота — лакеи, Утка — повар, смех и грех! Недовольных гнали в шею, Благо шея есть

у всех. Волк с лисою — гордость бала. Волк улыбчив, хоть и зол. Их речам внимая жадно, Налакался наш козел. Волк завыл: «Хозяин щедрый, За твое здоровье пьем! Мы тебя, ликуя, славим И шампанское твое!» Но лиса тайком смеялась: «Сколько лишних, лживых слов… Волк, шампанское ты славишь, Сам же думаешь про кровь!»

ЭДУАРД ВЕЙДЕНБАУМ (1867–1892)

* * *

О, как меля всегда края влекут, Где тихой ночью соловьи поют, Где можно и с красавицей побыть, И о невзгодах жизни позабыть. Но песни пуль сильней меня влекут Туда, где в бой за жизнь рабы идут. Туда, где гимны мощные звенят И где тиранов отправляют в ад.

_‹1889›

* * *

Встань, воспрянь же, свободы дух! Встань и разбей злую цепь угнетенья, Стонущим в муках дай избавленье! Встань, благородный свободы дух! Свергни деспотов и святош, Свору попов, лицемерно лгущих Нищим страдальцам о райских кущах! Мрак суеверия уничтожь! Свергни гордых и злых господ, Что расточают пот миллионов! Всех прислужников царских тронов, Всех, терзающих свой народ!

_{1889 (?)}

* * *

Как белый лебедь, облако плывет, Уплыть и мне б за облаком вперед, В далекий край, где зимы не гнетут, Где вечно розы алые цветут. Зачем, сердце рвешься ты в край вечных роз? Нет, смертных там солнца лучи не согреют, И жить им в трясине печали и слез, В краю, где надежды в могиле истлеют, Где скрежет немолчный и звон кандалов, Где слышатся стоны голодных рабов, Где слабого сильный жестоко гнетет, Где потом и кровью исходит народ.

* * *

Словно голый средь крапивы, Бьюсь в заботах день и ночь, Только ветер торопливый Жизни цвет уносит прочь. Холодно, ни искры света, Мглою все заволокло. Нет таких людей на свете, Чье бы счастье расцвело!

* * *

Друг, на всей земле свободы — Как ни бейся — не найти. Всюду будь слугою моды, Всюду хитрецы в чести. Брось мечтанья и гонись за хлебом, Если хочешь жить под этим небом.

* * *

То я знаю,

то смогу я: Пива выпить — и запеть. На заре войдя в пивную, До зари в пивной сидеть. Кто ж мне помешает, право, Если это мне по нраву? То я знаю, то смогу я: Девушку поцеловать. С радостью к такой пойду я, Кто умеет приласкать. Окунусь я нынче в омут, Завтра уступлю другому. То я знаю, то смогу я. Не сердись, ханжа святой, Скажешь, прожил я впустую, — Что ж! Зато познал покой. Что другим за дело, право, Если это мне по нраву.

* * *

Богатство свое ты усердно копил, Все тебя чтут за усердие это. Не каждое дельце ты честно творил, Но это пустяк, если в бархат одет ты. В тебе благодетеля каждый поет, Хоть сердце твое словно камень и лед. Но так повелось уж, обычай таков, И так оно будет во веки веков.

* * *

Кто по лугам среди цветов гуляет, Прикидывая, сколько сена в них, Тот лучше пусть меня и не читает — Одну досаду принесет мой стих.

* * *

Люди несчастные Рабством измучены, Стонут и слезы льют, Тянутся к лучшему. Люди несчастные — Головы глупые: Сами же рабские Цепи куют себе, Слушают в церкви, Что брешут обманщики, Преданно служат Жестоким насильникам, Чтут их. Боятся И ада и бога — Всего, чем наполнены Сказки дикарские. Бьют их, они же Скулят лишь, покорные. Глупые головы, Долго ж страдать вам!

АСПAЗИЯ (1868–1943)

ГДЕ?

Я не хочу метаний Между добром и злом. Я совершенства жажду, Цель жизни вижу в нем. И наслаждений чашу Испить я не хочу, С безумным отвращеньем Прочь от нее лечу. Лечу к высотам чистым, И там, в святом краю, Я в белом одеянье Застывшая стою. Ну, где они пределы Для страсти и мечты, Что в небо нас возносят И в бездну — с высоты? Твое где постоянство, О, дух мятежный мой? Вчерашние святыни Уж попраны тобой.

₁₈₉₆

МЕЧТА

Мрак ночной опутал землю, Беспредельна его власть. Взор устал, рассудок дремлет. Я без сил — боюсь упасть. Но мечта моя не гаснет, Пламенеет в темноте. О, единственное счастье В неизбывной немоте! Подойди, своим дыханьем Оживи меня скорей, Крыльев огненным касаньем Грудь застывшую согрей.