Пофигизм. Введение
Шрифт:
«Есть в Тихом океане острова. Живут на них счастливые люди. Они лежат в полосе прибоя, потому что жарко. Они не работают, потому что лень. У них есть всё, что им нужно. То чего у них нет – им не нужно» [2] .
Наконец-то я узнала, что за причина такая портит нашу жизнь. Во дворе ко мне подошла одна старушка и прямо сказала:
– Во всём виноват бензин! Вы посмотрите, сколько машин стоит у дома! Раньше небо было синее-синее, а сейчас какое?
Я подняла голову и увидела какое: абсолютно серое, тёмно-серое даже. И это неважно, что накрапывает дождь и вообще-то середина декабря, совершенно бесснежного почему-то, слякотного и нехорошего…
2
Александр
– Раньше всё радовало, – сказала старушка, а сейчас – бензин. Это самое страшное, что может быть, ведь он весь собирается на небе, потому оно такое. Но еще страшнее, что когда-нибудь он загорится там, и тогда всем нам придет конец.
«Дааа – перспектива», – подумала я и решила, что на сегодня, пожалуй, пора заканчивать с прогулкой, и так получила слишком много информации, способной взорвать мой нежный мозг, в котором сонаты Шопена в содружестве со стихами Гумилева с трудом переносили каталептические откровения соседской Пифии.
Непонятно, что у людей в душе. То ли они живут грёзами о лете, то ли о зиме. Часто у вас случалось так, что некуда было пойти? Не так чтобы не было денег, желания, возможности, причины, а чтобы: «Закрой за мной дверь – я ухожу…».
Давно вы уходили ниоткуда в никуда? В Питерский дождь? Когда непонятно – осадки или слёзы на твоём лице… Когда сказано больше, чем выдержали оба, даже трое. Когда несвойственные обороты напрашиваются на язык и мир расползается от непереносимой легкости бытия. И забытая музыка становится лейтмотивом существования. Когда можно рисковать, и уже, в общем-то, нечем рисковать. Гулкий хлопок железной двери за спиной, звон посуды, истерики и судорожное молчание. Когда ночь – твой подельник и свидетель, прокурор и адвокат.
Сказки иногда тоже бывают с открытым финалом. А жизненный опыт позволяет нам ошибаться гораздо увереннее! Но неприятности – это не самое плохое, что может с нами произойти. Хуже всего, когда с нами НИЧЕГО не происходит!
В крови любого мужчины содержится непреодолимая тяга к экспериментам: перемене мест дислокации, созданию, хранению и периодической проверке тайников, шифрованию любой, даже абсолютно неинтересной информации, поиску новых контактов, включая те, которые не только не нужны, но и просто отнимают время. Абсолютно гибельным для мужского понимания картины мира является наличие одного места, к которому мы привязаны. Если есть работа, значит, должен быть дом, если есть дом, значит, должна быть дача, пусть даже не своя, а приятеля. Если есть подруга приятеля, то она может являться предметом неподдельного интереса, но только до того момента, пока не окажется свободной, ибо отсутствие возможности конкурировать с кем-нибудь по любому поводу означает отсутствие интереса к жизни. Ограниченная часть женской половины постоянно пытается нас «зафиксировать», умная (что встречается гораздо реже) участвует в наших играх и иногда становится достойным соперником или партнером в игре под названием Жизнь. В любом случае не следует забывать, что, несмотря на повышенный фон тестостерона в мужском организме, мы остаемся просто повзрослевшими мальчишками, а дети, кстати, бывают более неуправляемы и жестоки.
А что может ответить на всё это женщина с ее тонкой интуицией? (уточнение мужчины к этому понятию: женская интуиция – это результат жизни в режиме «много лет, не думая»). Но на самом деле интуиция – это способность головы чуять попой. Тем не менее женщина задается вопросом: есть ли у мужчины мозг и как его готовить? Да уж: и создал Господь женщину (существо получилось злобное, но забавное). А в доказательство того, что сам (мужчина, конечно) – создание мыслящее, он выводит целую философскую систему, используя единственное слово, к тому же, заметьте, совсем неприличное (для справки: все неприличные слова на Руси до XIV века назывались «нелепыми глаголами»), но, глаголя дальше, он с нелепой простотой логично объясняет основную концепцию всех мировых религий и учений – их суть, корень, зерно, семя (что ближе к телу, да и к делу
– Конфуций учит: случилась жопа.
– А чем это отличается от буддизма?
– Буддизм учит: если случилась жопа, в действительности это не жопа.
– Идем дальше: гедонизм утверждает: нет ничего лучше хорошо случившейся жопы!
– Но спокойный индуизм вторит ему сдержано: эта жопа случалась и раньше.
– И тут же пессимистичные и абсолютно трезвые мормоны каркают не к месту: эта жопа еще случится.
– Но есть же и крепкие люди, которым всё нипочем (стоицизмом зовется их учение), и оно утверждает: эта жопа мне только на пользу.
– Но ислам считает по-своему: если жопа случилась – значит, на то воля Аллаха.
– Не станем спорить с Аллахом. Однако, католицизм так не думает, он просто убежден: жопа случилась потому, что вы были плохими.
– И нечто похожее говорит кальвинизм: жопа случилась оттого, что мы недостаточно усердно трудились.
– Давай еще по 100, и, как говорит протестантство: пусть эта жопа случится с кем-нибудь другим.
За окном льет дождь, в окно колошматит ветер, в доме перегорели пробки и кончилась водка.
– И почему эта жопа случается только с нами? – возопил иудаизм.
– Но посмотрите, мужики, реально: у, жопа! Вот это уже чистой воды атеизм.
Но тут пришел Петя и поставил на стол запотевший литровый флакон и спросил: «Что такое жопа, в сущности?»
– Да ты ж настоящий экзистенциалист, Петр!
А Витёк, как рас-раста-растак-растафарианист, предложил: А давайте забьем косяк из этой жопы!
И тут начался настоящий шабаш. Петя закричал:
– Жопа – это я! (так еще утверждает, кроме Пети, субъективный солипсизм).
На что Витя согласился сразу:
– Жопа – это ты! (а это уже объективный солипсизм).
И тут из-за стола встал, слегка покачиваясь, Ваня, и примирил всех разом, вспомнив о таком учении, как хайнлайнизм (ни о чем другом он уже не помнил):
– Мы все – жопа!
И расстроенный, растроганный научным спором Коля, чуть не плача, изрек, громко икнув:
– Жопа перманентна! Она была, есть и будет. И зачем-то добавил совсем тихо:
– Жопа случилась в раннем детстве (это из его пьяного подсознания вышел сам Фрейд и подсказал ему – не иначе что так: сам бы он не додумался ни за что).
А за Фрейдом показался Ницше, и, покрутив черный пружинистый немецкий ус, браво крикнул:
– Случившаяся жопа сделала меня только сильней!
А дальше – хуже: засыпая, лицом на столе, Петя прошептал окружающим оппонентам:
– То, что жопа случилась, является проявлением архетипа Великой Матери.
– Какой-какой Матери? – уточнил Коля.
– Великой, блин, Матери (это ж Юнг сказал, забыл что ли, Коля?).
А пока они спят, я добавлю от себя, потому что не пила с ними, поэтому усталость не сморила меня совсем: со мной такая жопа уже случалась (это сказал бы Карнеги, если бы был здесь и пил с ними). А что печалиться по этому поводу, господа? Случилась жопа? Улыбнись ей (alt Карнеги, между прочим, тоже так считает). И еще более оптимистично добавил бы Берн: эта жопа случалась еще с моей бабушкой. Ну и фиг с этим со всем (есть, так называемое учение – Теги Гальт подход зовется): какое мне дело до этого? И действительно! Но тут кто-то рядом заговорил по-английски, и Коля приподнял голову над столом и услышал знакомые с 5-го класса буквы, то есть, звуки, конечно, windizm, но перевести не смог, хотя понял всё и так по смыслу: жопа случилась, и вы будете с ней работать.