Поганое поле. Возвращение
Шрифт:
И тут я не выдержал:
— Слушайте, дамы, все это дико интересно, но нельзя ли ближе к делу?
Прозвучало грубовато, хотя я старался говорить максимально деликатно и даже льстиво улыбнулся в придачу.
Ива не смутилась. С толку ее не собьешь.
— Одну минутку. Видение — это способность ясно представлять, к чему приводит та или иная жизненная стратегия. Целеполагание — значит иметь эту самую стратегию и следовать ей, не отклоняясь. Людям нужен выбор. Но также нужна и мудрость, чтобы сделать его правильно
— И в чем ваша стратегия прямо сейчас? — снова попытался я вернуть Иву к делам насущным.
— Разрушить планы Кураторов. Отключить все квест-камеры в Вечной Сиберии и освободить умы сиберийцев. Они не должны быть лабораторным мышами.
— И честь это провернуть, насколько я понимаю, выпала мне?
Опять вышло грубовато, несмотря на улыбку и мягкий тон. Видно, устал я от философии.
Ива не стала юлить:
— У тебя больше всего возможностей, чтобы совершить это. И я дам тебе еще один допарт, не магический, но весьма полезный. Он подключит тебя к одному из наших орбитальных умботов.
— Спасибо, конечно, но зачем мне возвращаться в эту помойку? Я немало сил приложил, чтобы оттуда выбраться.
— Ты не хочешь возвращаться?
— Не испытываю ни малейшего желания.
— Там осталась твоя тетя. И, по нашим сведениям, она попала на каторгу.
Я подскочил.
— На каторгу? За что?
— В Вечной Сиберии это очень просто. Возможно, чихнула в сторону портрета Председателя или наступила на ногу Модератору. — Кажется, Ива не шутила. — Мы не собираемся на тебя давить, Олесь, но ты должен сделать выбор. Остаться здесь или поехать и попытаться спасти тетю. Насколько она тебе небезразлична?
Глава 10. Сюрпризы и не только
Амнезия — крутая штука. Если чего-то не помнишь, то этого для тебя и не существует. В сущности, ты и есть — твоя память.
Я не помнил, как тетя Вера растила меня, заменив родителей (которых я не помнил вообще). И этого для меня как бы не было вовсе.
Но я помнил ее отношение ко мне в те несколько дней после того, когда я вылез из квест-камеры, голый и мокрый, как из матки, словно бы родившись заново, и до того, когда мы с Витькой, не попрощавшись, покинули Вечную Сиберию.
Она была ко мне очень добра и терпелива.
Однако для меня это доброта и терпение совершенно незнакомого человека.
Когда я уезжал, то оставлял малознакомую тетю Веру в ее бараке, на иждивении государства, в котором нет бездомных и безработных. Но каторга — нечто совсем иное; это ситуация, от которой невозможно отмахнуться.
Я вспомнил противного крысеныша Модератора, упивающегося своей крохотной властью над людьми, страх поварихи Даши перед этим никчемным человечишкой,
И встал из-за стола. Кира и Ива настороженно вскинули на меня глаза.
— Поеду, — кратко сказал я, слыша себя как бы со стороны. — И немедленно.
“День промедления — день для тети на каторге”, — чуть было не добавил я, но в последний миг воздержался. Слишком пафосно, аж самому противно.
— Останься хотя бы до завтра, — заговорила Кира. — Один день погоды не сделает.
— Если погоды не сделает, то зачем оставаться? — буркнул я. — Не все ли равно, когда ехать? Чем быстрее помогу тете, тем лучше. Каторга не санаторий, знаешь ли.
— Ты в любом случае не попадешь в Вечную Сиберию к сегодняшнему вечеру… А у меня есть к тебе… разговор.
Она не отвела взгляда, но немного покраснела. Я научился распознавать румянец на ее сильно загорелом лице.
Если у нее ко мне разговор, то, учитывая ее прямолинейность и практичность, меня действительно ждет нечто из ряда вон выходящее. Какие-такие разговоры она со мной намерена вести? Я предполагал, что, будь рядом Габриэль, его желтоглазая физиономия озарилась бы циничной ухмылкой.
— Я поеду один, Кира, — сказал я. — Это мое дело. Ты можешь остаться.
Подумал: лучше самому попросить ее остаться в Росс, чем слушать отказ составить мне компанию. И вообще, ехать одному проще, хоть и скучно. А требовать от Киры, чтобы она хвостиком всюду таскалась за мной, у меня нет морального права.
— С чего ты решил, что я собираюсь оставаться? — искренне удивилась Кира.
Я не нашел, что ответить. Некоторое время мы таращились друг на друга, будто желая просверлить взглядом черепа и прочитать мысли.
Воображаемый Габриэль перестал ухмыляться и испарился без следа.
Нет, проклятый росс неправ, и никакая Кира не любительница шикарной жизни и манящих огней больших городов. А я не дурачок, с помощью которого она попала в желанный Росс!
Это было очень приятное открытие. Я, правда, не совсем верил Габриэлю, уж слишком темными красками он мажет мир, но человеку свойственно уделять больше внимания негативному, нежели позитивному или даже нейтральному.
Одновременно выяснилось, что разговор с Кирой будет вовсе не о ее планах непременно остаться в Республике Росс.
О чем же мы поговорим?
Я оторвался от нее и поглядел на Иву, молча наблюдавшую за нами с другой стороны стола. Времени у меня, оказывается, не так и много. Пора определиться с важными вещами.
— Этим утром ты следила за Габриэлем?.. Через меня?
Она сразу поняла, о чем речь.
— Да, я наблюдала через твой СКН.
— О чем он болтал? Куда делись мои предшественники, которых до меня отобрала квест-камера? Он говорил про что-то “единое”, потом включился тот блок. Что он имел в виду?