Погладить тигра

Киншоу Эва

– Ммм...
– протянул он неопределенно.
– Я читал несколько ваших интервью в газете. Недурственно.

Она удивилась.

– Спасибо за комплимент. Но беседовать с интересными людьми - дело легкое и приятное.

Искра веселья промелькнула в его глазах.

– Замужем?

– Нет. В данный момент не занята и ничем таким не связана.

– Что так?

– Может, на это нет времени?
– Она пожала плечами.
– А как насчет вас?

– Мне казалось, это очевидно.

–

Вы имеете в виду мисс Элисон...

– Разумеется, я имею в виду Конни, - бросил он нетерпеливо.

– Можно об этом написать?

– Нет.

– Прекрасно, - сказала она ровно.
– Вы еще что-то хотите узнать обо мне?

– Да. Вам бы подошла работа на телевидении, мне кажется, вы бы сумели. Никогда не думали об этом?

– Думала, конечно.
– Джейн улыбнулась.
– Но такая работа с неба не сваливается. И потом - мне нравится писать. Мне хотелось бы однажды написать книгу.

– А чем занимаются ваши родители?

– Мама? Ничем, она просто жена и мать.
– Джейн замолчала и грустно вздохнула.
– Но нас у нее было шестеро детей, так что это непростая работа сама по себе. А мой отец - механик.

Гордон Стенли уселся прямо и пристально взглянул на нее.

– Так вы высоко взлетели, Джейн Милред. Неплохая карьера: из семьи механика - в мир богатых и знаменитых.

– Вы и сами взлетели не ниже, я полагаю, - откликнулась она.

– Похоже, у нас много общего?
– Он глянул на нее лукаво.

– Я долго шла к этому.

– В то же время, думаю, мы похожи. Вам не составит труда налить кофе?

Джейн поднялась на ноги.

– Нисколько. Вам с молоком?

– Черный. И один кусок сахара.

– Мы - те, кто мы есть.
– Она подняла кофейник, ее глаза блеснули. Другой вопрос - нравимся ли мы себе такими.

Она поставила перед ним чашку с кофе. И в этот момент огромный золотистый Лабрадор ворвался в комнату и сразу кинулся к Джейн, намереваясь радостно вылизать ей лицо. Она дернулась в сторону, пытаясь избежать этого, но от неожиданности допустила неловкое движение и упала.

Последствия были обескураживающими. Она толкнула столик с кофейной чашкой, горячий кофе опрокинулся на Гордона, тот вскрикнул от боли, а Джейн и собака покатились по ковру, образовав невразумительную кучу-малу.

Дверь снова распахнулась, и на пороге возникла девочка лет двенадцати с длинными рыжими волосами. Увидев происходящее, она ахнула и, прижав руку ко рту, сказала приглушенно:

– Ой, черт побери!

– Моника!
– загремел Гордон.
– Не смей чертыхаться, это звучит омерзительно! Сколько раз я тебе говорил: не пускать сюда Роланда! Между прочим, меня ошпарило! И...

– Гордон, мне так жаль.
– Моника ринулась в комнату, на

бегу выдернула из-под вазы с цветами широкую льняную салфетку и принялась вытирать ею следы кофе.

– Черт возьми, в последнее время ты только и делаешь, что ругаешь меня так и этак, а я всего лишь хочу как лучше. Роланд! Поднимайся немедленно! Как вы?
– добавила она нежным голосом, обращаясь к Джейн.
– Ничего себе не повредили?

Джейн села, обозрела девочку, ее клетчатые леггинсы, травянисто-зеленый джемпер и рыжие волосы и сказала несколько неуверенно:

– Ты... неужели Моника Элисон?

Внезапно она почувствовала боль и добавила:

– Я уверена, что он не нарочно, но я, похоже, растянула ногу в лодыжке.

– Ну да, я Моника Элисон, - отозвалась тем временем девочка, - вы необычайно догадливы, но... Гордон, - она обратила на него взгляд огромных темных глаз, - что мне теперь делать?

– Сними с нее сапог... Нет, сперва выведи вон эту проклятую собаку, а потом возвращайся сюда, и быстро.

– Как скажешь, Гордон.
– Она ушла, таща за собой упирающегося пса.

– Вот проклятие!
– пробормотал он и, к ужасу Джейн, начал подниматься с кресла.

– Не надо! Со мной все в порядке.

Гордо Стенли, однако, не обратил внимания на ее слова. При помощи костыля, ранее не замеченного Джейн, поскольку тот лежал за креслом, он поднял себя на ноги, а затем осторожно опустился на пол рядом с ней. Это усилие дорого ему обошлось: лицо мгновенно побледнело, но он немедленно взялся за ее сапог, нащупал застежку и осторожно ослабил ее.

– Я сниму с вас сапог, если вы сможете аккуратно вытащить ногу, проговорил он.

– Думаю, не стоит, вам не надо было вставать, - сказала она с беспокойством.
– Я...

– Можете вы замолчать и просто сделать то, что я вам сказал?

Он перебил ее резко, почти грубо, но Джейн заметила в его глазах беспокойство. Она нервно сглотнула, и постепенно они совместными усилиями стянули сапог с ноги. Лодыжка заметно распухла, а когда Гордон подтянул штанину, стало видно, что она уже чуть посинела. Стоило Гордону слегка прикоснуться к ее ноге, как Джейн вздрогнула от боли.

– Она может быть сломана... Моника!
– позвал он.

– Иду, иду... О Господи!
– Моника опустилась на пол возле них и воззрилась на поврежденную ногу.

– Это не лучше, чем чертыхаться, - ядовито заметил Гордон.

– Ладно, еще что скажешь?
– Моника отвернулась от него и осторожно прикоснулась к лодыжке.
– Ох вы, бедняжка...

– Что тебе следует сделать, так это позвонить врачу.

Моника вскочила и опрометью кинулась к телефону.

– Твоему врачу?
– спросила она.