Погоня за чёрным колдуном

Фэйр Дарья

Я разлепила губы, пытаясь ответить, но горло явило лишь короткий хрип, отказываясь повиноваться.

– Твои друзья внизу, они не спали почти всю ночь, очень волновались за тебя.

– Где я? – прохрипела я осипшим голосом.

– В замке, в моих покоях. Это самое удобное место, я решил… Асфири не отходила от тебя, пока я не попросил Натора забрать её, чтобы хоть что-то поесть, – он огляделся. – Я сейчас принесу тебе тоже что-нибудь.

– Нет, – я неловко схватилась за его руку. – Где Эстэриол?

– Он… – красный замялся, – его тело готовят к погребению.

Мы ждём тебя…

Я отвернулась, выпустив его из своей хватки, и опять всхлипнула.

– Его час пришёл, – опять неловко и сочувственно произнёс он. – Даже сама Алета не смогла бы ему помочь, этот колдун знал, что делает. Мне очень жаль… Правда…

И он, не зная, что делать дальше, пятясь, вышел из комнаты. Ему было ужасно неловко, он не знал, как утешить меня, и знал, что утешить меня не смог бы никто и ничто. Он просто сбежал. От моих пустых глаз…

Всё, я одна… Сердце пусто, душа где-то витает, чтобы укрыться от боли, а я не чувствую ничего. Только огромную лишающую сознания пустоту, поглотившую меня всю вместе с телом, с тигриной силой и всеми желаниями и стремлениями. Я не чувствовала ни голода, ни жажды. Теперь всё. Зачем я пришла в этот мир? Чтобы познать счастье и горе? А теперь передо мной лишь один путь. Только одно может уберечь меня от безумия, уже подбиравшегося ко мне из тёмных углов комнаты, надеясь захватить раньше, чем я опомнюсь.

Я должна найти и убить Вортама! Если этого не смог сделать Эстэриол, с его вампирской силой, то я – Синий тигр, я смогу! У меня хватит сил! Я должна это сделать!

Эти мысли отрезвили немного, я огляделась. Окно, возле которого стояла кровать, было открыто. Сумерки уже укутывали ветви елей, тихо качающихся под неслышимым ветром. Как у них хватает совести продолжать жить, когда весь мир рухнул для меня?! Почему всё так, как обычно?! Почему соловьи поют, почему тёплый ветерок плетёт косы из моих волос, почему откуда-то снизу так неприлично пахнет свежим хлебом?! Почему жизнь продолжается?!!

– Да, жизнь продолжается… – в комнату бесшумно вошёл Натор. – Она будет продолжаться, даже если мы все умрём, и Сидиен будет стёрт. Мы все должны об этом помнить, теряя своих близких. Это тяжело, но так нужно…

Я обернулась к нему, молча отвечая на его слова. «Я знаю… но это слишком сложно… я не хочу быть сильной! Я хочу завернуться в одеяло и умереть здесь и сейчас! Я не в силах вынести это!» – сказали ему мои глаза. Я не сказала ничего.

– Я понимаю тебя, Даша… – он присел рядом со мной. – И я терял близких, очень близких… ярру убили моего брата и его дочь… Я знаю, каково это. Но жизнь дана нам для того, чтобы испытать всё, что нам уготовили боги. И мы должны стойко принимать эти испытания. Ведь от нашей стойкости зависят жизни других, тех, кто нам дорог. Элни упал в обморок после того, как несколько часов менял тебе повязку, пока ты была в бреду, и держал тебя за руку, когда у тебя опять капали слёзы. А Асфири прогнала всех и охраняла дверь до заката, пока не пришёл Эбайдин, чтобы заставить её отдохнуть. Твои друзья очень переживают за тебя, и ты должна помнить, что теперь в ответе за них.

Я проглотила

ком в горле, но безудержные рыдания вновь разорвали глотку, и я упала в его объятья, плача навзрыд. Совсем как маленькой девочкой рыдала на руках у своей бабушки. Искренне и отдавшись слезам полностью. Натор лишь ласково поглаживал мои волосы. Я не видела его глаз, которые были устремлены в сгущающиеся сумерки в окне. И он был рад этому. Не нужно мне знать, не нужно мне видеть, что в его глазах тоже набухли тяжёлые и очень солёные слёзы долгих-долгих лет.

Он не отпускал меня до тех пор, пока я сама неловко не высвободилась, выплакавшись, наконец.

– Сколько времени?

– Уже больше суток прошло…

– Вы искали… – я скривилась, но Натор прочёл мысли и ответил прежде, чем я смогла выплюнуть вопрос:

– Ни следа. Он растворился, даже я не могу засечь след портала. Но здесь его нет.

– Хорошо… – выдохнула я безрадостно. – Где все?

– Внизу. Готовятся к ритуалу, – он вгляделся в мои слипающиеся от непрерывных слёз глаза. – Ты готова?

– Нет! – я опять всхлипнула. – Да… я готова. Идём.

– Сначала поешь, – грустно улыбнулся белый. – Так нужно, поверь. Сейчас придёт Асфири, принесёт тебе горячего питья и еды. Съешь всё, а затем, спускайся. Мы подождём.

Я молча кивнула, и он ушёл. Через пару минут в двери появилась моя подруга с подносом в руках. Глаза у неё были красными и опухшими. Она тоже плакала, наверное, но сейчас старалась этого не показать. Не говорила ничего, и я была ей за это благодарна. Просто села рядом и взяла с подноса булочку, разделяя трапезу.

Есть не хотелось совсем, но я послушалась Натора. Слушаться проще. Не нужно спорить, не нужно думать. Выпила горячего вина с травами, съела три пирожка и яблоко. Да, он прав. Не нужно истязать собственное тело, оно мне ещё пригодится. И вино… благодарю богов за то, что создали этот прекрасный напиток! Я охмелела быстро, но оно притупило боль. Настолько, чтобы я смогла выдержать то, что мне предстоит.

Неверными движениями поднялась, стянув одеяло. Асфири подхватила – я не могла доверять собственным ногам. Набросила мне на плечи какую-то одежду, я даже не поняла, какую. Зато оказалось, что лежала я в фирьских штанах из скатерти и зашитой футболке. Мы вышли из комнаты, спустились по лестнице вниз, к выходу…

– Даша! – это был Элни, он подбежал ко мне, и я была рада тому, что он отложил пытку ещё на несколько секунд. – Ты как?

Русая голова была всклокочена, глаза, тоже распухшие от долгой бессонницы. Боги, друзья так волновались за меня!

– Хорошо, Элни, хорошо… – солгала я. – Я в порядке. Как Мохнатик?

– Хорошо. В табун пустили, – вроде и улыбнулся, а вроде и нет.

Он взял меня за руку с другой стороны от Асфири, и дверь перед нами открылась…

– Мам, кто это?

– Тихо, сынок, это друг нашей Синей тигрицы. Она очень любила его, но случилось горе. Его убил злой колдун. И мы пришли, чтобы помочь ей пережить эту беду и отдать дань уважения её другу.

– А почему у него нет ушек, как у нас?