Погоня за сказкой

Цыпленкова Юлия Валерьевна

– Ваша команда, вам видней, – отмахнулась я. Мне эти занятия были только за развлечение.

– Точно, – одобрительно кивнул Лоет. – Как насчет завтрашней прогулки на праздник в честь бога виноделия? Только, чур, не ругаться со мной. Не хочу потом бегать по всему городу. А у вас талант искать приключения на ровном месте.

Я согласно кивнула, посмотрела на конфеты и решилась взять одну. Больно уж их обертки были привлекательными. Капитан проследил, как я осторожно разворачиваю бумажку, все еще прислушиваясь к себе – влезет в меня одна маленькая конфетка или нет, – затем усмехнулся и сыто вздохнул.

–

Ну как? – поинтересовался он, продолжая наблюдать за выражением моего лица. – Пошло?

– Еще не знаю, – ответила я, смакуя вкус.

– Много блинов было? – сочувственно спросил Лоет.

– Две тарелки, – вздохнула я и зажала рот рукой.

Упоминание о блинах добило меня. Сорвавшись с места, я вылетела на палубу, перегнулась через борт и исторгла из себя то, что насильно втолкнул в меня Самель. Когда задыхаясь и вытирая слезы, я обернулась, кок стоял недалеко от меня и смотрел взглядом обиженного ребенка. Мне стало стыдно, но чувство образовавшейся легкости настолько перевешивало стыд, что он моментально сошел на нет.

– Опять капитан? – сочувственно спросил Мельник.

– Да почему всегда я?! – возмутился Лоет, выходя из моей каюты и протягивая мне стакан воды и чистый платок.

Я благодарно кивнула, принимая и то, и другое.

– Вы уж простите меня, капитан, – ответил Мельник. – Но только вы изводите мадам, будто она вам соли под хвост насыпала.

Моментальный удар по лицу свалил матроса с ног. Он тут же вскочил вытирая тыльной стороной ладони разбитые губы.

– Все ясно? – ледяным тоном спросил его Лоет.

– Я был неправ, капитан, – ответил мужчина.

– Свободен, – гаркнул на него пират, и матрос поспешил отойти от нас.

Я недовольно посмотрела на Лоета.

– Моя команда, – напомнил он мне мои же слова, и я больше не лезла со своим недовольством. Затем отошел и направился в сторону камбуза. – Поболтаю-ка я с Самелем, – не обращаясь ко мне, произнес мужчина.

Я некоторое время смотрела ему вслед, мучаясь мыслью, что коку сейчас попадет из-за меня. Очень хотелось пойти и остановить капитана, но я помнила, что он совершенно не приемлет чужое вмешательство в его отношения с командой. И усугубить еще больше положение великана мне не хотелось совершенно. В конечном итоге, он желал мне добра, когда чуть не довел до взрыва мой желудок, набивая его блинчиками с джемом.

– Ох, – выдохнула я.

Воспоминание о блинчиках опять отозвалось спазмом, и я подставила лицо ветру, пытаясь успокоиться. Ко мне подошел Эрмин. Он облокотился на перила и замер, глядя в сторону гавани.

– Я хотел бы ходить с вами и с капитаном, – сказал мой охранник.

– Это лишнее, – ответила я, сама не понимая почему мне не понравилась эта идея, вполне разумная, в общем-то.

Если бы я взяла сегодня с собой Эрмина, то не заблудилась бы и не попала в переплет, прихватив разом несколько неприятных приключений.

– Мадам, – Эрмин повернулся ко мне лицом. – Господин Литин дал мне недвусмысленные указания беречь вас. Но вот я смотрю на вас и чувствую жгучий стыд и досаду.

– Ах, перестаньте, друг мой, – я потрепала мужчину по плечу. – Это все глупое недоразумение. Больше такого не повторится.

Он хотел продолжить, но я остановила своего охранника жестом. Я подумаю о его словах на свежую голову, не сейчас,

просто жутко устала. Мое тело болит снаружи и изнутри, говорить не очень приятно и, к тому же, ужасно хочу спать. Для меня это был очень тяжелый день. Сомневаюсь, что моя матушка смогла бы найти себе подобные приключения. Обычно она устраивает приключения другим. А я, видно, в папеньку, в нем нет матушкиной склонности к авантюрам. Моя попытка привела меня в нынешнее состояние. Так что, мне стоит быть более благоразумной и послушной, какой я была всегда. Но уже входя в каюту, я вспомнила наше с Вэем приключение в трактире и ту женщину, влепившую пирату пощечину, и от души расхохоталась. Нет, все-таки что-то приятное сегодня было. Например, вытянувшееся лицо капитана и признание факта моей маленькой победы. С этой мыслью я заснула легко и спокойно.

А утром проснулась от настырного стука в дверь. Поднявшись с тихим стоном с постели, потому что тело сегодня болело больше, чем вчера, я накинула халат, мельком бросила на себя взгляд в зеркало, ужаснулась и продолжила путь к двери. Когда я повернула ключ и распахнула створку, то обнаружила за ней Красавчика. Он несколько смущенно улыбнулся и вытащил из-за спины руку с цветами.

– С добрым утром, мадам Ада, – пробормотал он.

– Доброе утро, Эмил, – кивнула я, удивленно глядя на цветы. – Это мне?

Он кивнул и поднял руку с цветами еще выше. Мне стало приятно. Даже мысли не возникло, что молодой человек со мной заигрывает. Подобная мысль была бы глупостью, потому что раз преподнесенного урока ему хватило. Приняв букет, я улыбнулась и тут же тихо охнула, стало больно.

– Вы пока не улыбайтесь и много не разговаривайте. Скоро пройдет, – подбодрил меня Красавчик. – Сказать, чтобы вам принесли воду?

Я кивнула и закрыла дверь. Но вскоре в нее снова постучались. Это был господин Даэль. Он протянул мне коробку с пирожными и галантно поклонился.

– Доброе утро, мадам Литин. – С достоинством сказал мужчина. – Надеюсь, мое скромное подношение хоть немного облегчит ваши страдания. – Подумав немного, он добавил: – Вы сегодня очаровательны.

Я поблагодарила, закрыла дверь, но в нее снова постучали. Теперь это был бомбардир. Он вручил мне бусы из кораллов. Жутко краснея и заикаясь, мужчина произнес нечто нечленораздельное и стремительно удалился. Затем приходил Кузнечик. Потом Мельник. И даже угрюмый господин Ардо. Он принес мне сочных ягод в корзинке, пожелал скорейшего выздоровления и удалился. На этом паломничество ко мне не закончилось. Вскоре я стала счастливым обладателем серебряного зеркальца, инкрустированной шкатулки, черепахового гребня, прелестнейшего набора шпилек и заколок, нового жилета, трех рубашек взамен порванной, нескольких наборов конфет, пирожных и одного торта. Мое изумление было запредельным.

– Капитан покинул бриг, все спешат, пока он не видит, выразить вам свое сочувствие, – пояснил мне великан Самель, на чьем лице сегодня красовался бордовый кровоподтек. – Мадам, простите меня, я вчера переусердствовал в своей заботе, – кок привычно зарумянился.

– Вас за это ударил капитан? – возмущенно спросила я.

– Это? – он потрогал синяк. – Нет, что вы. Про то, что я переусердствовал, капитан сделал замечание после того, как… объяснил, что нарушил границу этой, как ее… субординации, вот.