Погоня за сокровищем
Шрифт:
– Лошади!
Принц тут же оценил идею своей подруги. Они кинулись к лошадям. Двое полицейских, так и разговаривающих перед дверями, с некоторым изумлением смотрели на творившееся беззаконие. Наконец, первый отмер и поспешил к Тине, уже отвязавшей одну из лошадей и взлетавшую в седло, но получил пяткой в лицо и осел на землю, мотая головой. Второй бросился на помощь своему товарищу, однако благоразумно не добежал, потому что лошади уже мчались на него, понукаемые двумя конокрадами, и теперь глядел вслед исчезающим за углом скакунам, чихая от поднятой их копытами пыли.
То
В голове девушке невидимый метроном отсчитывал количество ударов ремня по любимому седалищу, отмеряя по удару за каждый проступок: обманула Бонга – один, втянула в свои проделки Дина – два, влезли в городской парк и попались – три, разгромили полицейский департамент – четыре, украли лошадей у полиции – пять, опять лезут в спасатели – шесть… И ведь это еще не конец.
– Маменька, – с ужасом выдохнула Тина, натягивая поводья вслед за Дином.
Лошади замерли в проулке, из которого хорошо была видна калитка, но пока никто никого не тащил, не нес и не выводил под благовидным предлогом. Мадемуазель Лоет продолжала думать о скором будущем. Теперь ей мерещились синие глаза, в которых застыло разочарование. Тина сама до конца не осознавала, насколько сильно боится увидеть именно это чувство на лице Альена Литина, еще ни разу не отказавшего ей в помощи, даже когда был недоволен ею. «Нужно возвращаться», – мелькнула в голове девушки благая мысль, и она даже готова была открыть рот и сказать Дину, что они едут в порт, но принц прервал ее намерения коротким словом:
– Открыто.
– Что? – не поняла Тина.
– Быть закрыто, стать открыто. Щель, – и палец будущего императора указал на калитку.
Девушка вгляделась и охнула. Действительно! Когда они были в парке, калитка была закрыта на щеколду, а теперь оказалась приоткрыта. Мысли о возвращении в порт в одно мгновение выдуло из головы мадемуазель мощным порывом ветра, оставив только открытие того, что похищение, похоже, состоялось.
Тина бросила поводья Дину, спешилась и приблизилась к калитке. Она осторожно приоткрыла ее и прислушалась. Ветер донес до нее далекие женские крики, между деревьев мелькнула форма смотрителя, и девушка метнулась назад.
– Дельце обстряпано, – мрачно возвестила она. – Упустили.
– Они поехали туда, – указал принц на соседнюю улицу.
– С чего взял? – подобралась Тина.
Дин указал на бесхозный зонтик, который, как раз, поднял какой-то мальчишка и теперь с интересом вертел в руках. Мадемуазель Лоет напрягла память и вспомнила, что девица Гольдардт, действительно, держала в руках зонтик. Кровь в одно мгновение забурлило в жилах юного создания, и Тина вернулась в седло.
– В погоню! – крикнула она, срываясь с места.
Где-то за спиной слышались крики и приближающийся цокот лошадиных копыт.
– Погоня за погоней? – усмехнулась Тина. – Почему бы и нет? Выведем это дурачье прямо на похитителей.
– Отлично, – кивнул Дин. –
– Найти, – усмехнулась девушка. – Моя коняга там наложила знатную… э-э-э, в общем, ладно. Найдут по запаху. – И спасители невинной девицы скрылись из виду незадолго до появления стражей порядка.
Трое мужчин стремительно шли по Алгардту. Одноглазый мужчина, превосходивший в росте своих спутников, производил устрашающее впечатление. Мало того, что из-за пояса этого головореза торчали рукояти пистолетов, он издавал время от времени рычащие звуки, явно бранясь. Второй мужчина, имевший экзотическую внешность, хранил на лице печать невозмутимости, он не издавал ни слова, однако взгляд его раскосых глаз, останавливаясь на встречных горожанах, вынуждал их шарахаться с дороги, шепча про себя молитву. Третий мужчина, наиболее молодой и привлекательный настолько, что даже мужчины не могли не заметить этого, оглядывался с заметной тревогой в глазах. Он не бранился и не пугал взглядом, но рука, сжавшаяся в кулак, говорила о том, что молодой человек далек от доброго расположения духа.
– Бонг, ты их видишь? – уже раз в двадцатый вопрошал капитан Лоет.
– Нет, – качал головой лекарь. – Но слышу шум.
– Где? – Альен снова оглядывался, но никак не мог уловить никаких звуков, кроме сонного течения вечернего города.
– Если шум, значит, Тина там побывала, – мрачно отозвался Вэйлр.
Неожиданно мимо них пробежали мальчишки, о чем-то возбужденно перекрикиваясь. Затем проковыляла старуха с зонтиком, изъеденным молью, за ней стремительно прошел мужчина в жилете. Трое мужчин переглянулись, и Лоет вскинул руку:
– Нам туда!
– Взбаламутить сонный омут – это по части мадемуазель Лоет, – согласился Альен.
– А ведь принц был примером каменного спокойствия и выдержанности, – как-то тоскливо протянул Бонг.
– А нечего его было оставлять с моей занозой, – ядовито ответил Вэй, сделал еще несколько шагов и добавил. – И кормить сказками о жизни пиратов тоже.
– Уж кто бы говорил, – усмехнулся Бонг. – Ты, мой друг, своими рассказами пробудил в дочери вольный дух.
– Я пробудил, я же его и усыплю… навечно, – с мрачной решимостью ответил капитан.
– Силой вы ничего не добьетесь, – заговорил Альен. – Тине нужно давать подумать…
– То-то у нее голова пухнет от усиленной работы мысли, – сварливо воскликнул Вэй. – Если учудила, выпорю так, чтоб кожа с задницы полезла. Опекуны и защитники идут за борт.
– Сначала закончите обучение, затем и топите, – усмехнулся Литин, и Хон на его плече воинственно пискнул.
– Ты вообще молчи, мохноногое, – ткнул в паука пальцем Лоет и вскрикнул, когда Хон цапнул его за палец. – Дьяволово отродье!
– Не слушай его, мальчик, ты очень милый, – успокоил паука Альен, а Бонг тяжко вздохнул, укоризненно глядя на мелкого предателя, предатель стыда явно не испытал.
Вскоре мужчины вышли к городскому парку, у ворот которой причитала немолодая женщина. Рядом с ней стоял полицейский с подбитым глазом и что-то выспрашивал. Еще двое полицейских, со следами драки на лицах и в дурном расположении духа, разговаривали с парковыми смотрителями и охранниками.
– Она точно было здесь, – торжествующе произнес Лоет. – Узнаю руку Красавчика на их рожах.